Наконец, её платье было готово, очень красивое, а на её фигуре просто обворожительное. Осталось сделать причёску, заказать билеты на поезд и вперёд, на амбразуру. Другого выхода у неё не было. Созвонилась с давно знакомым парикмахером и пришла к ней после работы, в назначенное время. В процессе кропотливой работы над её причёской мастер неожиданно остановились и растерянно произнесла:
– Ксения Сергеевна! Да у вас же появились седые волосы!
– Где? – с искренним удивлением прошептала она и внимательно оглядела ещё не оконченную причёску.
– Да вот же, спереди, целый локон от корней седой! Что будем делать! Подкрасить?
Ксения чуть подумала, разглядывая этот поседевший локон, довольно густой, нависший над лицом и решительно, с вызовом сказала, как приказала:
– А ничего не надо с ним делать, напоказ его, как мой в жизни успех! – и невесело рассмеялась. Только на показ! Мастер удивилась, но её желание исполнила прилежно и даже с особым трогательным старанием.
Прежде чем заказать билеты, Ксения достала из сумочки свой паспорт и с интересом прочитала в нём свою девичью фамилию «Разводова Ксения Сергеевна». А ведь совсем недавно была Бояриновой. С горькой иронией отметила, что её девичья фамилия как нельзя точно соответствует её нынешним семейным обстоятельствам. Её бывший муж довольно быстро оформил их развод, нанял опытного адвоката, хотя привычных проблем, характерных для таких случаев, у них не было. От раздела имущества он отказался в пользу оставленной семьи, а с алиментами вообще проблем не возникло. Роман, как человек по природе своей честный, не позволял себе терять человеческое достоинство ни перед детьми, ни перед обществом, за исключением последнего случая. Детям она оставила фамилию их отца, справедливо полагая, что, повзрослев, дети самостоятельно решат, какую фамилию им достойней будет носить. Хорошо помнила тот печальный день, когда она с огромным трудом плелась домой после суда по мокрой после дождя улице и неожиданно подумала, что она сейчас стала «брошенкой», т. е. женщиной, оставленной мужем, как им забракованная и никому ненужная. Женщина как бы в жёны не пригодная. Так называли таких в посёлке, где прошли её детство и юность. Это народное прозвище было оскорбительным, несмываемым пятном в ту далёкую пору, но по сути правильным. Да, она сейчас как вот эта железка под ногами, втоптанная в грязь на дороге, которую никто никогда из грязи не поднимет, и её в конце концов здесь затопчут. Брошенка она и есть брошенка, само слово за себя всё объясняет, да к тому же филистерка. Вроде интересно, но не смешно.
