Приятель из Свердловска Павлик Матюшенко, повернув голову ко мне, полушёпотом заботливо спросил:
– Ждёшь?
– Жду, – буркнул я в ответ.
– Жди, – отечески заботливо посоветовал он и содрогнулся от внутреннего хохота. Я обиделся. Но ненадолго. В конце-то концов мои приятели ни в чём не виноваты, что я перед самым дембелем, по собственной глупости, схлопотал пятнадцать суток, с отсидкой на гарнизонной гауптвахте.
Они сегодня счастливы как никогда, и им абсолютно никто и ничто не угрожает, и могут себе позволить дружески пошутить над незадачливым приятелем, но помочь мне ничем не в силах.
И вот передо мной всё штабное начальство. В моей голове неожиданно метнулась пугливая мыслишка: «Сейчас увидит меня командир полка и с удивлением спросит начальника штаба: «А сержант Богданов у нас что – уже отсидел на гарнизонной гауптвахте?» – «Да нет, товарищ подполковник, в суматохе этих дней просто забыли о нём». – «А ну вывести его из строя и отвезти куда положено», – прикажет он дежурному офицеру, а, как известно, приказы командиров в армии исполняются точно и в срок.
И прощай тогда дембель вместе со своими товарищами, с которыми был призван в армию 2 октября 1954 года из города Челябинска, а демобилизуюсь, если это сбудется, 28 ноября 1957 года. Как же мне тогда хотелось стать ниже ростом, по макушку врасти в землю, чтобы меня не заметили.
Но как же я был наивен в тот момент и, наверное, глупо выглядел. Ростом ниже я не стал и не мог стать и в землю не врос, а заметили меня сразу, хотя стоял во второй шеренге, чтобы стать понезаметнее. Первым увидел меня командир полка, подполковник Орёл и, улыбаясь, пожал мне руку, поблагодарив за примерную службу. То же повторили начальник штаба и замполит, только подполковник Максименко с удивлением спросил меня:
– А вам, Богданов, разве старшего сержанта не присвоили? Я этот приказ видел».
– Никак нет, – ответил я бодро и легко вздохнул. «Да зачем мне это звание, отпустите меня домой хоть ефрейтором, только поскорее», – ныло и стонало всё моё нутро.
– Сейчас, исправлю это упущение, сказал он и пошёл следом за штабной свитой. Но вдогонку ему осмелевшие дембели – сержанты и солдаты вразнобой закричали:
– Тогда и нам присваивайте, чем мы хуже его? – со смехом неслось со всех сторон.
Начальник штаба Максименко оглянулся и, неопределённо пожав плечами, безнадёжно махнул рукой в их сторону.
Я, от охватившего меня возмущения, орал на дерзких сержантов, обзывая их нехорошими словами, а они в ответ только хохотали во всю глотку. Статус дембеля уже позволял им такие вольности.
