В зимовье было тесно, темно и неуютно. Усадив девушку на топчан и, сбросив с плеч мешок, Николай наколол дров, быстро растопил печку и поставил на неё котелок со снегом.
– Ну вот, минут через двадцать можно будет и раздеваться, вся одежда мокрая на нас надо будет хорошенько просушиться. Двадцать пять километров мы прошли, осталось совсем немного. Сейчас нагреется в избушке, посмотрим, что делать с твоей раной, чтобы завтра ты смогла идти.
– А где я буду в деревне жить?
– У нас в последние годы все учительницы у тёти Груни живут. Дом большой, живут они вдвоём с мужем, хозяйка она отменная, всегда в доме всё чистенько и готовит она хорошо, сегодня, поди, и поджидает она тебя. Вся деревня знает, что я за учительницей пошёл, а вот привести тебя сегодня не смог.
Сухие дрова быстро нагревали зимовьё. За печкой в стену были набиты гвозди для просушки одежды и Николай повесил туда куртку, платок, шаль, рукавицы и валенки учительницы. Затем он зажёг лучину и стал внимательно рассматривать рану на её ноге.
– Ой, мне щекотно.
– Ничего, терпи, нам надо определиться, что делать с травмой.
– Может она за ночь заживёт?
– Подлечить надо её, чтобы завтра ты дошла до деревни, иначе придётся нам здесь несколько дней жить – глаза его при этом озорно сверкнули.
– Николай, какие у тебя руки горячие.
– У меня не только руки, но и сердце тоже горячее. Я сейчас выйду на полчасика, а ты сними с себя всё – свитер, рубаху, штаны, всё до белья необходимо хорошо просушить возле печки, мы же с тобой пропотели насквозь, пока шли, в мокрой одежде спать никак нельзя, иначе мы можем здесь застрять не только с твоей мозолью.
Она кинула на парня тревожный взгляд
– Николай, ты не уйдёшь один в деревню, ты не оставишь меня здесь одну в этой страшной одинокой лесной избушке?
– Мне поставлена задача привести тебя в деревню, и даже если ты будешь сильно-сильно сопротивляться, я тебя свяжу, положу на лыжи и потащу волоком дальше.
Глаза у Николая искрились улыбкой, и он едва сдерживал себя, чтобы не рассмеяться, а Ирине Михайловне по его самоуверенному тому показалось, что если вдруг она и вправду передумает дальше идти, то он её насильно туда доставит.
– Я выйду лишь на полчаса, чтобы ты меня не стеснялась, за это время просушись вся до нижнего белья.
Через некоторое время он вернулся, подкинул дров в прогоревшую печку, снял с себя верхнюю одежду и развесил её на гвозди.
– Просушилась?
– Да.
– Подставляй ногу, перевязывать будем.
