Алекс бесшумно скользнул в окно, которое ещё раньше оставил открытым и зашагал по толстому ковру в библиотеку, освещая себе путь короткими вспышками карманного фонаря. Войдя в библиотеку, он сразу же прошел в угол к куче тряпья, все ещё слабо попахивавшей лигроином. Затем Алекс направил луч фонаря на фитиль, который аккуратно запалил, перед тем выбраться через окно. От фитиля осталась лишь полоска пепла, и это говорило о том, что он горел как положено. Алекс неувернно потрогал тряпки. Те оказались сухими словно песок.
— Идиот! — прошептал он. — Что за идиот! — он шлепнул себя обеими руками по лбу. — Неужели, нельзя было сообразить?
Злобно пнув ногой кучу тряпья, он прошел через зал, вылез из окна, пробежал через лужайку, спрятался за дерево и, дымя сигаретой, принялся ждать возвращения Фланагана и Сэма.
Глубоко вздохнув, Алекс огляделся по сторонам. Вот как надо жить, думал он вглядываясь в большие дома, темнеющие на фоне звездного неба. Деревья и лужайки, свежий воздух тишина и пение птиц, поездка на Палм-Бич, когда вы хотите, чтобы ваш дом сгорел, и вы ничего не желаете, как это случилось. Алекс ещё раз вздохнул и раздавил сигарету о дерево. Бильярдная, при правильном управлении, может принести шесть, семь тысяч долларов в год. Имея шесть-семь тысяч можно уютно устроиться в районе Флэтбуш, где повсюду растут деревья, а в садах резвятся белки. Настоящие живые белки! Этот район Нью-Йорка похож на парк, и именно там следует жить порядочным людям…
К нему подкатил автомобиль, Фланаган открыл дверцу, и мрачно спросил, не выходя из машины:
— Итак, что скажешь, полководец?
— Знаешь, Фланаган, была совершена ошибка, — произнес Алекс, переходя на шепот.
— Не может быть! — издевательским тоном бросил Фланаган. — Не надо! Не надо меня огорчать!
— Ты намерен веселиться? — спросил Алекс. — Может быть, все же выслушаешь, что там произошло?
— Ради всего святого, Фланаган, — срывающимся голосом пропищал МакКракен, — перестань паясничать. Говори то, что надо сказать и уезжаем отсюда. — Тревожно оглядев улицу, он добавил: — Насколько мне известно, здесь каждую минуту может появиться коп!
— Наш славный Шеф Полиции. Наши «Старые железные нервы»[13], — сказал Фланаган.
— Не могу себе простить, что ввязался в это дело, — хрипло произнес МакКракен и спросил: — Итак, Алекс, что же там произошло?
— Все очень просто, — ответил Алекс, — я рассчитал горение фитиля на два часа, и за это время произошло испарение лигроина.
