Каждую неделю в газетах появлялась его фотография, сопровождаемая хвалебной статьей. Газетчики пытались получить у него интервью и всегда цитировали его слова, вроде: «Главное, изучать игру соперников. Национальная Футбольная Лига не место для догадок».
Хьюго позировал для рекламных проспектов, демонстрировал свитера и плавки в ярких цветочках и очень удивлялся, узнав по собственному опыту, что в Америке можно заработать много денег просто улыбаясь. «Спорт Иллюстрейтед» напечатал о нем статью с фотографией на обложке, и ребятишки ждали его у служебного входа на стадион в дни тренировок, чтобы получить автограф. Он подписывал футбольные мячи, а таксисты стали узнавать его и отказывались брать плату. Он начал обедать с Сибил в ресторанах, так как метрдотели чаще всего разрывали счет, когда он собирался заплатить. Хьюго научился есть икру и пить дорогое шампанское.
Его пригласил к себе домой Брус Фаллон, защитник из команды, которому платили 200 тысяч долларов за сезон и называли суперзвездой в спортивной прессе. До этого Фаллон, который знался только со старожилами и лучшими игроками команды, не удосуживался даже здороваться с ним, встречаясь на улице.
— Ты ведь играешь в бридж, Хьюго? — спросил Фаллон.
Они играли в бридж, Фаллон и его жена Нора, Хьюго и Сибил, в огромной гостиной в квартире Фаллонов, обставленной норвежским декоратором.
— Разве здесь не уютно? — поинтересовалась Нора, когда они уселись перед камином за столик светлого дерева. Левое ухо Хьюго играло в бридж так же хорошо, как и в покер, и в этот вечер он выиграл 800 долларов.
— Слышал о твоих успехах в покере, Хьюго, — Фаллон отдал ему подписанный чек. — Впервые встречаю человека, так тонко чувствующего игру.
Они поговорили о тренере.
— Если бы Берт дал мне волю, — Фаллон налил виски себе и Хьюго, — мы бы каждое воскресенье набирали на двадцать очков больше.
— Берт несколько примитивен, это правда, — ответил
Хьюго, — но в душе он неплохой человек. — Раньше он никогда не слышал, чтобы кто-нибудь критиковал тренера, и даже в мыслях не смел назвать его по имени. Даже теперь, хотя тренер был в добрых семи милях отсюда и давно спал, по спине Хьюго пробежал холодок, когда до него дошло, что он действительно сказал «Берт».
При прощании Нора подставляла ему щеку для поцелуя. Она училась в школе в Лозанне.
— Теперь мы должны встречаться каждую неделю, — предложила она, когда Хьюго поцеловал ее, подумав при этом: «Как было бы хорошо, если бы мы, ты и я, в скором времени встретились tete-a'tete».
