Нет, похоже, всё это зря… Купив охлаждённую воду, Татьяна остановилась у ограждения карусели, чтоб перевести дух; покатала бутылочку по разгорячённому лбу, открыла, плеснула в ладонь и смочила виски. Ветерок лизнул влажную кожу милосердной прохладой, а потом вода наконец пролилась в стиснутое сушью горло.
Это был один шанс из миллиона, но Татьяна его поймала. Брюнетка сидела на скамейке у входа в детский городок. Один шанс из двух миллионов: их роднило одно и то же хобби. Может ли тональный крем зажечь в небе солнце? Может, если небо бумажное, а солнце нарисованное.
Если рояль обычно прячется в кустах, то пастельные мелки от разных наборов валялись на дне сумки — огрызки и обломки, которые Татьяна всё не удосуживалась выложить. Рисование пастелью она уже года три как забросила, перейдя на чёрно-белые комиксы, и сумку не меняла столько же лет. Мелки жили там привычно, пачкая подкладку, и вот сейчас пригодились.
Один шанс на три миллиона: Татьяна рисовала брюнетку, а брюнетка рисовала её в своём блокноте.
Звали незнакомку Лия, и должность у неё была довольно прозаичная, не связанная с искусством — помощник главного бухгалтера. Где именно она занималась бухучётом, Татьяна пропустила мимо ушей: живот скрутило спазмом, но она волевым усилием подавила его, мысленно завязав кишки узлом. Треклятая утроба не должна была всё испортить, только не сейчас!
— Вы художник?
— Да нет, просто увлекаюсь в свободное время. Я фотограф. Тут неподалёку наша студия.
— Здорово… Ой, а детские художественные фотопортреты вы делаете? Мне давно хочется Катюшку сфоткать как-нибудь… красиво.
«Как-нибудь красиво» — с этим пожеланием приходило большинство клиентов; редко кто точно знал, чего хочет. Ну, а сотрудники студии должны были проникнуть в самые потаённые мысли заказчика и угодить ему.
— Вообще-то у нас Антоха… То есть, Антон… Он спец по детским и семейным фото, — призналась Татьяна. — А я с детьми не работаю.
— Жаль, — проронила Лия, грустновато и кротко улыбнувшись. — Мне почему-то показалось, что вы с детьми должны хорошо ладить.
Она так стрельнула своими тёмными глазищами — мягко и вместе с тем обжигающе, что кишки Татьяны вырвались из волевого узла. Хорошо, что хоть не забурчали оглушительно, что и явилось причиной того памятного провала на свидании, но ощущения были не из приятных — глаза из орбит чуть не полезли.
— Я… Кхм, я, с вашего позволения, отлучусь буквально на минуточку, — сдавленно проскрежетала Татьяна. — Вы… не уйдёте?
