– Мне плохо, что вы мне вливаете? Мне хуже с каждой минутой, – язык еле ворочался.
Он ничего не сказал, посмотрел ее зрачки и позвонил. Казалось, что она умирает, наверное, она забылась, потому что когда очнулась, то он уже был рядом.
– Как ты себя чувствуешь?
Его тихий вкрадчивый голос вырвал ее из забытья. Кристофер стоял над ней. Спокойный, уверенный в себе, ухоженный и здоровый. Небольшой пластырь на щеке напоминал о последних событиях . Провел пальцем по щеке. Убрал со лба прилипший локон, затем еще несколько волос, освобождая ее лицо.
– Совсем плохо выглядишь, – нагнулся, взял за подбородок и повернул к себе. – Ну ты еще можешь говорить? – его синие глаза смотрели с сожалением, пристально и практически не моргая.
– Мне плохо, – еле прошептала это, так стало жалко себя, ведь никто ни один человек в ее окружении не готов был прийти на помощь, она никому не была нужна, слезы поползли по щекам. Вздохнул, хохотнул и на мгновенье отвернулся. В этот момент так просто было читать ее мысли.
– У тебя необыкновенные глаза, – он в очередной раз пристально посмотрел на нее. – Мне безумно нравится наблюдать, кaк уходит дерзость и вызов из этих бездонных омутов, когда ты понимаешь, что проиграла. И вместе с этим невысказанная мольба защитить и спрятать, как ты полагаешь, от моего безумия, но ты знаешь как от него спрятаться. Это просто. Нужно дать мне то, чего я хочу. Тогда на какое-то время мой разъяренный твоим непослушанием зверь постепенно затихнет, обреченный на голод, для того, чтоб потом вновь вцепиться в тебя. К большому сожалению, этот голод не может унять простая шлюха. А ты, – он провел рукой по щеке. – Со своими вспышками молний и раскатами грома – непослушание, бунтарство, дерзость. Наверное, то же самое чувствует хищник – пьянящий запах крови, а в нашем случае бунт и непослушание. С твоей энергией я предвкушаю настоящее пиршество. Но нужно принять правильные решения, подумай, Сондрин, ведь ты никому кроме меня не нужна, а мне ты нужна только как игрушка. Придёт время и я тебя выброшу.
Он нагнулся к ее уху.
– За каждую пощечину ты получишь по 100 ударов плетью, обещаю, очень жестко, только чудо помогло мне это выдержать, как же мне хотелось свернуть тебе шею, – в этот момент его взгляд был испепеляющим. Краем глаза видела и осколками разрозненного сознания понимала , насколько он готов был исполнить то, о чем говорил. – Но дело того стоило.
– Отпусти меня… – она прошептала это и слезы потекли рекой.
