– Дальше, снимай боксеры, – она помотала головой. – Да, Сондрин. Снимай и прикоснись к нему, я хочу почувствовать твои маленькие ладошки на себе. Неопытная, бог ты мой, как же это сладко, – шептал это, почти касаясь ее уха, погружаясь в ее волосы. – Это заводит.
Все остальное он уже говорил про себя:
– Похлеще, чем прикосновения искушенной любовницы, возможность изучать меня. Как же сложно удержать зверя под контролем в железном наморднике и на тройной цепи. Не сорваться. Особенно, когда тоненькие пальчики касаются кожи над ремнем, чуть ниже пупка, подрагивая, проводя ими по животу, несмело исследуя чужое тело, а нижняя губа так сладко подрагивает, что мне хочется впиться в нее зубами, прокусывая насквозь.
– Смелее, Сондрин, спускай боксеры, не нужно так испытывать меня, я ведь могу сорваться, а ты знаешь чем это может закончиться. Пока только ваниль. Господи, сколько раз я себе это уже сказал. Посмотри на меня. Сейчас уже все равно ничего не изменить, просто отдайся этому потоку и все.
В тишине слышно так отчетливо, словно каждый нерв этого сильного мужчины вибрирует в унисон ее рваному тихому дыханию. Девушка робко поддела пальцем его боксеры и потянула вниз, они потихоньку двинулись и остановились, зацепившись за член.
– Ну, – он подтолкнул ее. – Я хочу почувствовать твои руки на нем, сейчас просто руки, не дождусь, как научу тебя язычком касаться моего члена и обхватывать его этими самыми губами. Я готов кончить только от мысли об этом, возьми его в руки.
Она, дрожащими пальцами, чуть сильнее спустила его боксеры и впервые в жизни прикоснулась к горячему, дрожащему от возбуждения мужскому органу. Он был большой, твердый от желания.
– Господи, – он практически рычал от того, что она водит пальцами по каменному члену, а его дыхание со свистом рвется наружу, сквозь стиснутые челюсти, тихим рычанием едва сдерживаемого контроля, с лязгом натянувшейся цепи. Одно звено порвано…
– Я не могу за себя ручаться, мое золотце, мои ниточки, как и твои, рвутся одна за одной и сколько их там еще осталось, я не имею понятия, они лопаются очень быстро от твоих таких маленьких и робких пальчиков.
Перехватил тонкое запястье, сжимая себя, ее же пальцами сильнее. Наклонился к губам, провел по ним языком и тихо прошептал:
– Давай отпустим нас вместе, боюсь, если я сейчас не отпущу, то могу вообще потерять контроль.
Рывком поднял её за талию, уложил на спину на пол, она несколько раз порывалась подняться, но когда придавил своим телом, начала паниковать, в этот момент он завел ее руки под спину и она своим же телом придавила их.
