– Вы не знаете, что это за мальчик?
– Вам он нравится? – спросил со своей стороны Алексей Александрович.
– Не то слово…
– Хороший мальчик, умный, воспитанный.
– Н-е-е-т… – растянул заведующий отделом. – Он мальчик не-о-быч-ный, понимаете? Он при-ше-лец…
Это слово – «пришелец» – запомнилось Алексею Александровичу. Пришелец откуда? Может ли мальчик сам сказать, кто он?
Бывали дни, когда мама приходила на работу без мальчика.
Заведующий отделом сразу интересовался, где мальчик. Мама объясняла, что сегодня он захотел остаться дома.
– Мальчик серьёзный, найдёт, чем заняться… – говорил пожилой мужчина.
Но было ясно: он в этот день сидел расстроенный.
А на Алексея Александровича такие дни действовали как дни с магнитными бурями – он беспокоился, не зная, почему и зачем.
Был понедельник.
Молодая красивая женщина пришла на работу без мальчика. «Видимо, он опять захотел остаться дома», – подумал Алексей Александрович. Уже третий понедельник она приходит без него. «Почему именно по понедельникам мальчик остаётся дома?» – спросил он самого себя и тут же парировал: «Какая разница, понедельник, вторник, мальчик захотел остаться дома и остался, вот и всё. Впрочем, вечером у нас с ним занятие, тогда и узнаю, чем он сегодня был занят».
Он продолжил править текст и вникать в него. Книга была о сердце; она увлекла его. Он уже усвоил понятия «серебряная нить», «рука ведущая», «мир невидимый». Он уже знал, что если человек чист сердцем и душой, если его серебряная нить не заморена, то он сможет установить связь с космическим разумом. «Мир Невидимый, в сущности, очень зрим, когда глаз не засорён», – вычитал он в компьютере. «Наверное, мальчик видит Мир Невидимый», – подумал Алексей Александрович.
И мысли его переключились на мальчика.
«Что мальчик делает сейчас?» – почему-то с тревогой подумал он.
И продолжил читать, размышлять, но беспокойство не покидало его; он всё время ёрзал в кресле.
Молодая красивая женщина поставила ему на столик чашку кофе и сказала, что сама уходит на перерыв. Но он ничего не услышал и не заметил её ухода.
Его сознание перешло в иное состояние.
Оно начало двигаться к тёмным и заброшенным уголкам сердца.
Ищет то, что в тетради из двухсот страниц обозначено сплошной кляксой и каракулями.
Проходит оно как иголочка с белой ниткой и колет сердце то тут, то там.
Больно! Больно!
Глаза схватывают на экране компьютера мысль: «Но чем можно нагнетать энергию, как не крайним положением?»
