Так что, прикинул Гвоздь, у каждого пусть будет ему назначенная свыше грядка, и не его ранга забота решать, кому и чем заниматься. Посему остановился окончательно на троих заступниках своей профессии.
Но! Этого недостаточно! Чтобы быть гражданином действительно богобоязненным и справедливым, необходимо почтить и, так сказать, других необходимых участников процесса.
Здесь Гвоздь определился быстро. Со стороны жертв он для себя выбрал причисленную к рангу святых царскую семью. Гвоздю очень импонировало несомненное и активное участие царя в работе его, Гвоздя, цеха. Вторым заступником потерпевшей стороны он назначил святого младенца Румвольда Бакингемского. Младенец напомнил Гвоздю «Трех мушкетеров» — обожаемую им в детстве книгу.
Трое заступников, три свечи. Поклон и уважение двум заступникам потерпевшей стороны. Еще две свечи. Краткая молитва. Пожертвовать церкви. В меру — дабы не привлечь к себе внимания, но не скупо — дабы не прогневать. Выйти из церкви умиротворенным и просветленным. В следующий раз сменить храм, дабы не примелькаться, не засветиться на постоянном месте.
— Уфф! — блаженно выдохнул Перевозчик, развалившись на скамейке.
Гвоздь, наклонившись, коротко пошуршал в недрах чемодана и выпрямился, зажав в руке простенький мобильник с заранее вставленной в Москве симкой. Набрал по памяти продиктованный Посредником номер.
Трубку сняли после четвертого гудка. Как они и договорились с Посредником перед вылетом.
— Алло!
— Добрый день! Это Петр? — произнес Гвоздь условную фразу и замер, отрешился от всего, обратился в слух, готовый впитывать, анализировать интонации ответа, неуверенный тон, колебания голоса, выдающие подставу. Вслушиваться одновременно в фон — нет ли неясного треска, неявного эха, странного шума.
— Здравствуйте! — бодро откликнулась трубка крепким мужским голосом. — А кто его спрашивает?
Посторонних шумов нет. Голос чистый.
— Семен. Друг его. Я проездом из России. Думал, сможем повидаться.
— Он вышел минут на пятнадцать, а телефон дома забыл. Вы перезвоните позже, ладно?
Все слова на своих местах, ни фальши, ни нервной напряженности, ни адреналиновой дрожи в голосе.
— Ага, обязательно перезвоню, спасибо!
Отбой.
— Ну? — поинтересовался Перевозчик.
— Нормально пока. Через пятнадцать минут заберут.
— Что сейчас?
— А сейчас… — растянул губы в улыбке Гвоздь, вытащил и разломал симку, батарею бросил в стоящую рядом урну, а корпус телефона — в кусты. — Пошли назад! Я рядом с этим рестораном кафешку приметил, из нее вход в «Брю-Хауз» хорошо просматривается.
