Так что, когда пришло печально известное письмо, я прочитал его, посмеялся самомнению Дамби, а затем запечатал и понёс Дурслям обратно. За этим последовало весьма занимательное кино о том, как Дурсль от гнева стал походить на заросший светлой порослью плесени помидор, Петуния побледнела пуще прежнего, а я на законных основаниях стал выражать своё возмущение — письмо-то было адресовано мне, а не им. Вернон на моих глазах порвал письмо, а затем выгнал нас обоих за дверь. Я даже подслушивать не стал, а просто пошёл в чулан, доедать свой завтрак, который мне не выпала честь поглотить за столом.
После эпопеи с письмами и гостиницы мы всё-таки уселись в ту самую сомнительную лодочку, которую нам выделил владелец хибары, в которой мне и Дурслям предстояло ночевать.
Когда мы прибыли, я с чистой совестью достал бутерброды и принялся за пищу, сидя в углу. Ничто так не умиротворяло, как две свиньи и лошадь, которые ели чипсы и смотрели на то, как я принимаю пищу голодными глазами. Теперь то они в полной мере осознали, что я чувствовал, когда недоедал не в пример им! А после того, как последние попробовали разжечь камин при помощи обертки от чипсов… я не выдержал, и поделился с ними едой, хотя это было весьма благоразумно — того гляди, на меня бы накинулись и вообще бы всё отобрали. Настроение было не таким уж плохим, как могло бы быть, поэтому я не удивился, что с сытым желудком и в тепле время прошло незаметно.
Когда в дверь начал долбиться великан, действительно была гроза, так что картина получалась грозная. Неудивительно, что Дурсль испугался и побежал за ружьём, а Дадли проснулся и с довольно глупым видом спросил почему-то о том, «где пушка?», хотя звук выбиваемой двери на звук выстрела из оной вообще никак не походил
Я немного насладился контрастом.
После того, как я открыл дверь, не давая её выломать, мне пришлось отойти в сторонку. Хагрид действительно впечатлял….
— Я требую, чтобы вы немедленно ушли, сэр! — начал старший Дурсль. — Кто позволил вам беспокоить людей в такой час!
Хагрид спрятал свой зонт, а затем неторопливо подошёл к Вернону с женой, и одним движением выгнул ствол ружья в потолок. Сильный мужик. К счастью, Дурсль — не совсем неумный человек, поэтому выстрела не последовало. Всё-таки при деформированном стволе по технике безопасности стрелять никому не рекомендовалось: это могло закончиться довольно печально.
— Надо же… я не видел тебя с пелёнок, Гарри, но… ты немного больше, чем я ожидал. Особенно в области живота, — приятный у лесничего голос. Чувствуется, что добро, но с кулаками, даже по тону. А на счёт живота, верно говорит, вот только не на счёт моего, а младшего Дурсля, который уже сжался настолько, насколько мог. Я решил облегчить ему задачу и вышел из-за стенки.
