Голос Мишлин вывел его из задумчивости:
– А когда маленький Иисус заберет меня?
Разговоры мгновенно стихли.
– Бедняжка повторяет это со вчерашнего дня, – пояснил Вернер. – Ей сказали: «Твои сестры теперь с маленьким Иисусом…» – и она хочет к ним присоединиться.
Учитель наклонился и поцеловал девочку, что вызвало новый поток слез. Рене потрясло столь бурное проявление чувств, и она протянула бедняжке руку, потому что, как никто другой, понимала, что значит остаться одной, без семьи и поддержки. Ей было жаль Мишлин, но истерика девочки выглядела неуместной, неправильной. В опасной ситуации нужно держаться как можно незаметней, только это и гарантирует выживание. Рыдающие дети и слишком нервные взрослые привлекают внимание. Зачем она все время повторяет «маленький Иисус»? По мнению Рене, «маленьким» Иисус бывает только в Рождество, а в остальное время он очень даже большой, иначе вряд ли мог бы сделать что-нибудь важное, тем более убить человека. Ведь Мишлин именно об этом и просит! Она хочет, чтобы «маленький Иисус» послал ей смерть – ради воссоединения с семьей. Бессмыслица какая-то.
– Не плачь, – сказала она Мишлин. – Не поможет. Они умерли.
Рене почувствовала на себе суровые взгляды, даже Жюль смотрел неласково. Франсуаза что-то шептала на ухо Сидони, голоса звучали осуждающе. И только Мишлин никак не отреагировала, она пребывала в прострации, в «отсутствии», и как будто ничего не чувствовала. Рене не впервые поняли неправильно и осудили за откровенность, поэтому она не переживала. А Матиасу было не по себе. Вот ведь бесенок! Крепкий орешек, куда крепче, чем он полагал. Матиас почти гордился девочкой. Ну и постные же рожи у окружающих. Они смотрят на него с осуждением, а он, между прочим, не отец Рене. Она была такой до их знакомства.
– Девочка права, – веско произнес Филибер и спросил: – Ты кто?
– Рене, а ты?
– Я Филибер, но можешь звать меня Бебер.
– Хочешь поиграть?
Рене снова ожила! Она переключилась и на лету хватает то, что здесь и сейчас дает ей жизнь. Гражданским было страшно, они чувствовали недоверие, враждебность. А она словно бы находилась в другом месте, с простаком, который все понял и тоже на все плевал. Они решили «играть в игру». Рене – самая сильная девочка на свете, она сильнее всех этих славных бельгийцев, вместе взятых, сильнее Матиаса, сильнее эсэсовских орд, терроризирующих мир. Сильнее смерти.
Матиас отправился на кухню, чтобы наточить забравший множество жизней нож, подарок индейцев кри. Оружие должно быть готово снова убивать, ведь он решил уйти и увести Рене туда, где будет безопасно. В дверях возник Дэн, американец наблюдал, полагая, что остался незамеченным.
