.
Более углубленное изучение представлений современников о божественной поддержке крестоносцев приводит еще к одному любопытному наблюдению: на страницах хроник Бог может поддерживать крестоносцев не только против мусульман, но и против византийцев. Так, изучая хроники первого крестового похода, мы видим, что Бог поддерживает крестоносцев в конфликтах с византийцами, в которых, как явствует из самих текстов хроник, виноваты крестоносцы[361]. В основе этого, по-видимому, лежит идея о внутренней «градации» среди христиан и о привилегированном статусе крестоносцев по сравнению с византийцами. Поскольку по этим вопросам я опубликовал специальную статью, здесь я не буду на них останавливаться. Приведу лишь самый показательный пример, который содержится в хронике Роберта Реймсского. Отрывок повествует о том, как император, по-видимому, в ответ на разграбление крепости неких еретиков послал против крестоносцев войска, но крестоносцы одержали верх. Один из лидеров крестоносцев, Боэмунд Тарентский, допрашивает пленных воинов византийского императора и спрашивает, почему они атаковали его воинов. Те ответили: «Господин! Мы наемники императора и желаем получить от него вознаграждение. Мы идем, куда ему захочется, мы делаем то, что он повелевает, повинуясь ему больше, чем Богу. Однако мы признаем, что должно повиноваться Богу, а не людям [ср. Деян. 5:29]… Во имя Господа, воинами и паломниками которого вы являетесь, удостойте нас своей милости»[362]. Таким образом, служба императору – это служба человеку, а дело крестоносцев – служба Богу.
В заключение стоит специально отметить: идея о божественной поддержке крестоносцев была распространена в хрониках гораздо больше, чем в непосредственно пропагандистских материалах. Если из хроник можно привести еще множество примеров, помимо процитированных выше, этого не скажешь о проповедях и папских письмах. И папы, и церковные деятели обычно не выделяли ее как отдельный аргумент. Дело, вероятно, в том, что в отличие от хроник, где можно не торопясь и на многих листах пергамента описать славные деяния крестоносцев против сарацинов, проповедь должна была быть компактной и состоять лишь из важнейшего, иначе паства могла не воспринять ее. А в таком случае первоочередным было обосновать начавшиеся уже во времена второго крестового похода беды и неудачи Латинского Востока, а не манить паству перспективой божественной поддержки, наличие которой, надо признать, было не очень-то заметно. Выход, как еще будет показано далее, был найден в аргументе о греховности крестоносцев. В свою очередь, идея о том, что Бог не поддерживает крестоносцев из-за грехов, логично предполагала мысль о возможности такой поддержки, если грехи прекратятся. В силу этого можно утверждать, что косвенным образом идея возможности божественной поддержки постоянно присутствовала в пропаганде, начиная со второго крестового похода. Ведь Бог, как мы увидим, наказывал крестоносцев, не насылая на них сарацинов специально, а лишь не мешая последним, прекращая оказывать всяческую поддержку крестоносцам.
