— Даю золотую монету за неё, — заявил бородач, обращаясь к Филебу.
Рабыня застонала.
— Две, — тут же повысил цену Бортон. — Нет, десять!
— Надеюсь, Ты не подумала, что Ты — особая или высокая рабыня? — усмехнувшись, поинтересовался Филеб у женщины, покачивая ремнями плети перед её лицом.
— Нет, Господин! — дрожащим голосом заверила та своего хозяина.
— Двадцать монет золотом, — меж тем заявил здоровяк.
— Вы пьяны, — попытался урезонить его Филеб.
— Э нет, — засмеялся тот. — Поверь, я за всю свою жизнь ещё ни разу не был столь трезв, как сегодня.
Коленопреклонённая фигура задрожала ещё сильнее.
— Я хочу тебя, — бросил Бортон женщине.
— Я могу говорить? — робко спросила она, нерешительно поднимая голову.
Мужчина кивнул.
— Что Господин собирается сделать со мной? — заикаясь, спросила женщина.
— Да всё что мне понравится, — с усмешкой ответил ей наёмник.
— Эй Бортон, а откуда у тебя двадцать золотых монет? — насмешливо крикнул бородачу один из его товарищей, стоявший поблизости, заставив того заметно нахмуриться.
Со всех сторон послышались понимающие смешки. Насколько я понял, состояние финансов этого громилы было далеко от идеала, скорее, и я бы предположил, что после случая в «Кривом тарне», он был по уши в долгах.
— Десять серебряных тарсков, — предложил Бортон, мрачно усмехнувшись.
— Превосходная цена, Филеб, — заметил кто-то. — Соглашайся!
— Точно, продавай её! — поддержал другой.
— Она не продается, — мотнул головой Филеб, что было встречено криками разочарования, а торговец повернувшись к Бортону продолжил. — Однако может быть, Вы захотите использовать её в течение этого вечера?
Это предложение толпа приветствовала с энтузиазмом. Женщина в ошейнике, дрожа всем телом, стояла на коленях и казалась такой маленькой и беззащитной на фоне огромных мужчин окружавших её со всех сторон. Филеб немедленно передал плеть Бортону, который тут же встряхнул ей перед лицом рабыни.
— Как видите, — сказал Филеб, — это просто одна из моих шлюх.
Понимающий смех прокатился по рядам мужчин. Конечно, это было абсолютно точная характеристика.
— И работать она будет бесплатно! — добавил владелец заведения.
— Это замечательно, Филеб! — выкрикнули сразу несколько человек.
Темиона, словно зачарованная, смотрела на плеть, теперь находившуюся в руке Бортона.
— Я могу говорить? — спросила женщина, не отрывая взгляда от покачивавшихся ремней плети.
— Можешь, — разрешил ей Бортон.
— Господин сердится на рабыню? — поинтересовалась она, с трудом заставив себя поднять глаза.
