— Винченти, постой, — вдруг вспомнил он, когда тот уже закрывал за собой дверь.
— Да, доктор?
— Кофеварку уже починили?
— Да, еще вчера вечером.
Кофе — вот что сейчас ему было нужно. Только бы уйти из кабинета. Он вышел в коридор, где, как обычно, нескончаемым потоком текли толпы посетителей. Люди вглядывались в таблички на дверях, искали нужную комнату, хотя она, возможно, находилась совсем в другом здании.
Уже подойдя к кофеварке, окруженной, как всегда, плотным кольцом жаждущих кофе, он заметил среди них Де Дженнаро. Но Балестрини успел осушить пластмассовый стаканчик, прежде чем капитан обернулся в его сторону. К своему удивлению, он увидел, что Де Дженнаро не отводит взгляда и не выказывает смущения, как он ожидал. Капитан смотрел Балестрини прямо в лицо, дружески, но вовсе не с каким-то особо доверительным видом.
— Мне надо бежать в Палаццаччо, доктор. Я вам не нужен?
Балестрини отрицательно покачал головой. Нет, разумеется, нет, он ему сейчас не нужен, но почувствовал, что с этой минуты лед между ними растаял, хотя они наверняка никогда не обмолвятся больше о магнитофонной ленте ни словом. Однако Де Дженнаро неожиданно добавил:
— Если хотите, я могу сообщить некоторые сведения об известной вам личности.
По крайней мере человек шесть-семь услышали эту фразу, но никто не обратил на нее внимания, не обернулся, не перестал разговаривать. Балестрини попробовал улыбнуться. Улыбки, конечно, не получилось, да ему и не надо было притворяться перед Де Дженнаро.
— Спасибо, капитан. Мы об этом еще поговорим.
17
В шесть утра на тумбочке у постели столичного прокурора зазвонил телефон. Свет уже проникал тонкими яркими стрелами сквозь щели опущенных жалюзи.
— Кто бы это? — пробормотала, не открывая глаз, прокурорша.
— Кто, кто? Конечно же, твоя мамаша, — страдальческим голосом ответил прокурор, потянувшись за трубкой. Вообще-то он неплохо относился к этой наивной, всегда подтянутой старушке, но у нее был один недостаток: она считала, что все, подобно ей, должны вставать ни свет ни заря.
— Алло! — промычал он довольно раздраженно в ледяную трубку. Выслушал всего несколько слов, что-то так же коротко ответил и положил трубку.
— Ну что?
— Похитили Мартеллини.
— Строительного подрядчика! — вскричала прокурорша. Сидя на кровати, прокурор шарил ногой по полу в поисках шлепанцев и проклинал эти вечные ранние побудки. Но поскольку дело столь серьезное, ему, по-видимому, придется отправиться на место преступления самому — тут требуется авторитет его высокой должности. Тем более, что старик Мартеллини — бывший президент футбольного клуба «Лацио» и, наверно, один из богатейших людей Рима — был его добрым и щедрым приятелем.
