16
Балестрини внимательно посмотрел на человека, сидящего по другую сторону письменного стола. Этот тип не понравился ему сразу, как только он вошел и уселся. Глаза у него были водянистые, рот, казалось, постоянно растянут в улыбке, хотя он и не думал улыбаться. Балестрини еле выносил его и испытал истинное облегчение, когда смог дать выход своей неприязни, воспользовавшись вполне оправданным предлогом.
— Я хотел бы уточнить следующее, комиссар. Пролить свет на факты подобного рода — задача судебных властей, и она может быть решена лишь при сотрудничестве всех сил полиции и карабинеров. Без этого, разумеется, вряд ли чего-нибудь можно достигнуть.
Это было только вступление. Удовлетворенный им, он провел пальцем по лезвию ножа для бумаги, хотя и знал, что оно тупое. Собеседник кивнул, словно соглашаясь с ним.
— В таком случае я не понимаю вашей позиции. Вчера все утро я допрашивал Баллони в «Реджина Чёли»[32]. Карабинеры из следственного отдела идут по следам, на которые они напали, арестовав этого парня. У нас пока не так много данных, и любые новые сведения были бы весьма полезны. Вы же хотите, чтобы я держал полицейское управление в курсе дела, будто это я должен на вас работать, а не вы на меня. Если в управлении имеется досье на Джакомо Баллони или же там просто располагают какими-нибудь сведениями о нем, ваш прямой долг нас информировать, отнюдь не требуя при этом от нас отчета о ходе расследования.
Собеседник его продолжал согласно кивать головой. Балестрини, кроме всего прочего, выводил из себя его тихий голос и примирительный тон. Он бы предпочел, чтобы комиссар в ответ сказал что-нибудь вроде: «Нет, нет, доктор, позвольте. Я хочу уточнить, что…» — или сухо возразил: «Я вижу, что вы меня неправильно поняли».
Комиссар же стал объяснять: в политическом отделе полицейского управления Рима узнали… что этот Баллони в некотором смысле … всего лишь обычный уголовник, хотя и довольно известный, но, в общем, мелкая сошка. Короче говоря, им бы хотелось лишь получить информацию о том, как идет расследование, чтобы решить, могут ли они представить сведения, полезные судебным властям. Балестрини мысленно поздравил себя с тем, что деятели из политического отдела послали к нему именно этого болвана, одетого так, как в кино одеваются полицейские, получившие задание незаметно затесаться в ряды демонстрантов, а не постарались найти более искусного дипломата. Если, конечно, у них вообще такие имеются. Он смерил его ледяным взглядом.
