На пакете не оказалось никакой надписи. Квадратный и довольно легкий, он был не завязан веревкой, а стянут клейкой лентой. Ей захотелось тотчас посмотреть его содержимое. Она переждала, пока пройдет служащий с большими рыжими усами и пачкой конвертов в руках. Мирная тишина, нарушаемая лишь жужжанием кондиционера, действовала успокаивающе. Стараясь не шуршать и не спуская глаз со стеклянной двери, она развернула сверток.
— Что же это такое? — пробормотала Розанна Россетти, беря в руки одну из этих круглых штуковин, лежащих внутри. Всего их было четыре. Вертя так и этак содержимое пакета, она поняла, что это похоже на коробочки: странные плоские коробочки с отверстиями посередине. Они что-то напоминали, она вспомнила что, когда ей наконец удалось открыть одну из них, — магнитофонные ленты! Кассеты у нее невольно ассоциировались с музыкой. У Россетти «мерседес» тоже был набит магнитофонными кассетами. Но какое отношение к этому мог иметь Гуидо?
Сбоку на каждой кассете был наклеен белый прозрачный квадратик, и на одном из них карандашом сделана отметка: буква «Г».
Да… Она нерешительно взвесила одну из кассет на ладони. Надо бы их прослушать, но как? И где? Она не могла представить себе, какой магнитофон подходит для этих странных лент. Дома магнитофона у них нет, значит, надо отправиться в магазин, показать кассеты. А ей там ничего не скажут? Она смутно догадывалась, что это какие-то специальные, особенные ленты. Может, что-то военное? А вдруг ей начнут задавать вопросы и она растеряется, что тогда будет?
Она вновь подумала об этом медоточивом сыщике. Может, он и намекал на ленты? Она не могла заставить себя почувствовать к нему хоть малейшее доверие. И ведь если она отдаст ему эти штуки, то уж больше ничего не узнает. А она хочет знать, почему убили ее Гуидо и кто его убил. Прежде всего — кто его убил.
— Вам нехорошо, синьора?
Она резко обернулась и увидела почти рядом с собой рыжеусого. Она постаралась поскорее спрятать кассеты, но тот не проявил к ним никакого интереса. Немного успокоившись, она покачала головой.
— Я увидел — вы так побледнели, и подумал…
Она почувствовала, что он смотрит ей вслед, но ей теперь уже было наплевать. Решительным шагом она пересекла огромный вестибюль банка, не замечая высокого лысоватого мужчину, который при ее появлении сразу отвернулся и притворился, будто с большим интересом читает объявление министерства государственного казначейства. После тишины банка ее оглушил обычный шум улицы: растерявшись, она сначала двинулась в противоположную сторону от остановки автобуса, судорожно прижимая к груди свой пакет. Палящие лучи солнца немилосердно жгли лицо и шею, заставив ее вспомнить о ледяном холоде в большой комнате с мраморным столом посередине, куда ее пригласили опознать труп Гуидо. Такое яркое, жаркое солнце словно оскорбляло память о брате.
