— Тоже с разрешения министерства?
— Нет… нет, — запинаясь, ответил сержант. — Нет, но мы получили приказ не вмешиваться.
Этим сообщением он, похоже, надеялся еще больше разозлить начальника, но тот сдержался и выжидающе молчал. Пришлось Траинито объяснить:
— Это был некий Чириако Фавелла, тайный торговец наркотиками в Неаполе. За ним неотступно следят уже несколько недель, чтобы схватить на месте преступления. И занимается этим полиция Виченцы, вы разве не знали? К сожалению, единственным проступком Фавеллы можно считать визит к Паломбелле. Может, он только ради этого и приезжал сюда, в Фиа.
Лаццерелли пододвинул к себе блокнот, в который командир местного отделения карабинеров Брандолин заносил копии донесений. Нашел чистую страницу и принялся что-то старательно рисовать. Траинито показалось, что это ракеты на стартовой площадке космодрома. Изрядно поседевшие волосы лейтенанта Лаццерелли как-то не вязались со свежим, худощавым лицом и ясными глазами крепкого, здорового человека. Для своих сорока лет он выглядел на редкость молодо.
— И это донесение составлено как положено, в трех экземплярах, — сказал сержант. Если всемогущий начальник надеялся подловить их, сельских сыщиков, на несоблюдении формальностей, то он просчитался.
— В отчете Антимафии[53] не указано, что Паломбелла занимается сбытом наркотиков. Он занимается разными грязными делами, но не наркотиками, — изрек Лаццерелли и пририсовал к ракете струйки дыма. («Что это еще за ракета со струйками дыма?») Да, но, может, он решил таким образом заполнить вынужденные часы праздности в чертовой ссылке. Только этого нам не хватало! — заключил Лаццерелли.
Необъяснимым образом веселое настроение у Траинито как рукой сняло. Разговор с лейтенантом Лаццерелли он до сих пор вел так, чтобы немного его позлить. А сейчас сам почувствовал, что разозлился. Одна мысль о том, что этот червь навозный задумал растлить молодежь городка, в сущности чистую и честную, приводила его в негодование. Нахмурившись, он сказал:
— Если это так, я начну сбор подписей и сам подпишусь первым под прошением убрать отсюда этого негодяя. Раз он тут может проворачивать свои гнусные аферы, пусть лучше забирают его домой!
Лаццерелли ничего не ответил. Закурил и, молча затянувшись, пририсовал к первой ракете вторую, тоже со струей черного дыма.
— Что он там делает у священника, ваш сержант Брандолин? — наконец не выдержал он.
— Пошел узнать, не выудил ли падре что-либо полезное из разговора с доном Паломбеллой.
