— Иду, иду, радость моя.
— Доктор Балестрини? — повторил незнакомец громче, чем в первый раз.
— Да, я. Кто говорит?
— Лейтенант Стелла.
Он испытал такое облегчение, что невольно глупо рассмеялся и почувствовал, как этому удивился, хоть и промолчал, вежливый Стелла.
— Слушаю вас, лейтенант.
— Я вас не разбудил? Вы обещали в четыре быть в прокуратуре…
— Не беспокойтесь, я еще не спал.
— Вот… я взял пленку. Но экспертизу провести пока не успел.
— Неважно. Экспертизы голосов совершенно бесполезны, — ответил Балестрини таким спокойным и уверенным тоном, что сам поразился. Даже мать, услышав его по телефону, ничего бы не заподозрила.
— Есть и другая новость.
— Говорите.
— Дорожное происшествие. Машина сбила жену заключенного, которую вы допрашивали утром. Кажется, ее звали…
— Паскуалетти? — взволнованно спросил Балестрини.
— Да, доктор.
— Она умерла?
— Да.
— А дорожный пират удрал? — спросил он и почувствовал, что своим вопросом поверг собеседника в изумление.
9
Он почти потерял надежду, что Балестрини заметит его, и когда тот равнодушным взглядом обвел ряды публики, резко поднял руку, чтобы привлечь его внимание. Это ему удалось — Андреа, который из-за своей близорукости не сразу его увидел, наконец ему улыбнулся и слегка приподнялся: председатель суда прервал речь и уставился на бесцеремонного возмутителя спокойствия, а двое карабинеров впились в него тревожным взглядом.
— Бауэр!
— Чао, Андреино. О, да тут у вас пахнет порохом. Стоит одному сунуть руку в карман за носовым платком, как все готовы броситься на пол.
— Давай выйдем, еще немного — и я освобожусь на все утро, — сказал Балестрини и потащил Бауэра в коридор.
Бауэр наконец-то смог вынуть трубку и закурить.
— Когда ты приехал?
— Утром и как раз успел на твою речь. Прослушав ее, торжественно заявляю, что счастлив быть твоим другом, а не врагом, — с самым серьезным видом произнес он, и лишь тень улыбки мелькнула на его лице. — Долго еще будете заседать? — спросил он.
— Подожди меня здесь минутку…
— Долго не задерживайся, — попросил Бауэр, не питая, впрочем, на этот счет особых иллюзий. Однако у Андреа сохранилась чисто ломбардская скрупулезная точность, подумал он, когда Балестрини вскоре вернулся в своей развевающейся короткой мантии.
— Кончили?
— Суд удалился на совещание. Ты, конечно, приехал узнать приговор?
— Да, наша римская редакция работает слишком мало и вяло, и ей нужна поддержка. К примеру, свежие впечатления человека, не связанного с судебными кругами.
