— Эй вы там! — крикнул карабинер, задрав голову. Видно, на него упало несколько капель, рядом на асфальте появилось черное пятно. Карабинер разглядел белевшую в темноте седую голову женщины. «Тоже мне фея Бефана»[7],— подумал он, ожидая, что старуха извинится. Однако она молчала.
— Останови-ка вот этого, — приказал карабинеру старшина. Вылетевший с улицы Вольсинио мотороллер тотчас же вильнул влево и сбавил ход. Это была старая модель; мотороллер грохотал — наверно, у него был не в порядке глушитель. Карабинер сделал шаг вперед, подняв жезл. На какое-то мгновение показалось, что новый «клиент» не собирается подчиниться приказу «стой». Правда, резко затормозить было не так-то легко: мотороллер оказался зажатым между тротуаром, припаркованными посреди площади автомобилями и металлическим ограждением. Впрочем, возможно, старухе лишь показалось. Она подождала, пока мотороллер остановится. За рулем сидел совсем мальчишка.
— Заглуши мотор, — приказал карабинер.
Старшина со смехом пожелал доброго пути владельцу задержанной ранее «бета-купе» и, повернувшись к машине спиной, направился в сторону мотороллера. Казалось, у него прекрасное настроение.
— Ну что? — спросил он, беря из рук другого карабинера водительские права; потом более внимательно взглянул на парня.
— Да никак это Алигьеро[8]?
— Разве мы с вами знакомы? — сухо поинтересовался паренек.
— Как знать? Может, и встречались — в полицейском управлении, в колонии для несовершеннолетних или в психушке.
— Остроумно.
— Алигьеро — на редкость способный парень, — пояснил старшина, не глядя на задержанного мотоциклиста. — Мальчишку прозвали Алигьеро, потому что он прекрасно умеет подражать чужим голосам. Другого такого не сыщешь.
Между тем из полицейской «газели» вылез еще один карабинер. Алигьеро со скучающим видом продолжал сидеть на мотороллере. Однако старшина, видно, не собирался проверять уровень шума выхлопа и словно забыл о других водителях.
— Думаете, почему он мне запомнился? Знаете лейтенанта Пелликано? Ну, того, бородатого?
Карабинеры кивнули, и старшина продолжал, обращаясь к вылезшему из «газели»:
— Алигьеро сам угодил в засаду, и мы его взяли. Представьте себе, к тому делу он не имел никакого отношения, но все равно показался подозрительным. И тут лейтенант оборачивается к бригадиру Стелле, он теперь в Кальяри…
— Да, я его знаю.
— И говорит ему: «Позвони-ка в управление и узнай, не разыскивается ли случайно этот тип». Стелла делает два шага к машине с рацией, но Алигьеро, подражая голосу лейтенанта, приказывает: «Впрочем, оставь его в покое. Мне кажется, он вполне приличный человек». Бедняга Стелла замирает как вкопанный и оборачивается. Надо было видеть его физиономию… Но это было ничто по сравнению с тем, какую рожу скорчил лейтенант. Он дико разозлился и стал орать как сумасшедший. Ну, а потом мы расхохотались, и все кончилось миром.
