Отсюда уже просматривались силуэты окаймлявших тренировочный городок бетонных столбов с натянутой между ними «колючкой» вперемешку со спиралью Бруно и мрачные контуры его приземистых безжизненных строений, среди которых находился и знаменитый сортирный барак, то бишь дефекационный храм, ставший мне почти родным. Мёртвая тишина висела над Сумеречной Зоной, этой зловещей раковой опухолью. Слава Богу, пока не слишком большой.
Незаметно для себя я вполз на кладбище, никогда не имевшее ни ограды, ни каких-либо чётких границ. Кучи мусора, оставшиеся нетронутыми с тех пор, когда здесь шуровали дёртики, со временем затянуло землёй, и их можно было принять за могильные холмики, и наоборот. Повсюду разросся высокий мясистый бурьян, взматеревший на сотнях и тысячах погибших «кукол», забытых Богом при жизни и оставленных им без внимания и после смерти – Богом, равнодушно допустившим произрастать на их костях только наглой и никчёмной сорной траве.
Подо мною лежали мертвецы, я попирал их убогие могилы своим бренным нечистым телом, и во мне разрастался леденящий ужас – родной брат могильного холода, проникавшего в моё трусливое нутро через прижатые к земле грудь и живот.
Словно повинуясь неосознанному внутреннему толчку, я перевернулся на спину, и захватывающая своей первозданной красотой грандиозная картина звёздного неба ненадолго отвлекла меня от мнимых и немнимых страхов.
И вдруг – готов поклясться черепаховым гребнем королевы-девственницы, что это было именно так! – звёзды мгновенно изменили положение на небосводе. Будто всемогущий Господь убрал одну сделанную на телескопе фотографию и поставил на её место другую, изображающую тот же самый участок неба, снятый с той же самой точки, но только в другое время. В ту же секунду прямо из ничего в небе возникла крохотная белая точка. Она быстро увеличивалась, превращаясь в чётко различимый непрозрачный сектор – будто красавица ночь раскрывала над миром гигантский молочно-белый веер, кокетливо пряча за опахалом свой загадочный лик. Вскоре веер охватил полнеба, и звёзды стали просвечивать сквозь него.
И опять в окружающей действительности произошло едва заметное движение, некий трудно уловимый сетчаткой глаза сбой – как если бы в безупречно размеренном фильме Бытия промелькнула плохо выполненная схалтурившими помощникамаи Вседержителя монтажная склейка. На сей раз изменились не только звёзды и небосвод, но и окружающий ландшафт. Или мне это показалось? Во всяком случае, образующая веер неведомая субстанция растеклась по всему небесному шатру и сделалась почти невидимой, прозрачной.
