Тимофей пошевелил пальцами. В руках пусто… Внутренне цепенея, Тимофей потянулся левой рукой к уцелевшему нагрудному карману. Пусто.
- Не дрейфь, дядя, - сказал пограничник, - твой билет у меня.
- Давай сюда.
- Вот невера! - Свободной рукой он достал из галифе смятую кандидатскую карточку. - Не теряй в другой раз.
- Я вот так ее зажимал. В кулаке.
- Может, вначале и зажимал.
- Меня ковырнуло крепко?
- Семечки. Только шкарябнуло по черепушке. Но картина, сам понимаешь, жуткая.
- Гляди ты. А ведь он меня в упор срезал. Метров с трех. Враз выключил начисто.
- Контузия, - сказал пограничник.
Он закрепил бинт как придется, еще раз выглянул из воронки, тихо охнул и медленно, тяжело сел в подмявшуюся под ним землю.
- Все. Приехали, дядя.
Он улыбался. Улыбка была выбита на его лице, потому что он хотел выглядеть улыбающимся. Но в нем все застыло внутри, и снаружи это была окостеневшая маска. Только значок ГТО первой ступени, перевернувшийся изнанкой, мелко подрагивал на его груди скрестившимися цепочками.
Тимофей все понял; пересиливая слабость, перевернулся на четвереньки и привстал. Справа дорога, запруженная автомашинами и танками; слева, вдоль разбитой позиции, приближается группа немецких солдат. Если сейчас ударить в два ствола, то, пока они разберутся, что к чему, четырех, пожалуй, спишем.
- Где твоя винтовка?
- Ты что, дядя, спятил?
Ясно, первогодок. Школы нет. На него по-настоящему даже разозлиться нельзя.
- Товарищ красноармеец, - раздельно произнес Тимофей, - вы как отвечаете старшему по званию?
От изумления парнишка обомлел. Улыбку стерло с лица, но и дрожать перестал. Несколько секунд он осмысливал такую простую на первый взгляд ситуацию, потом выпрямился, надел по-уставному снятую перед тем фуражку.
- Виноват, товарищ командир отделения.
- Где ваша винтовка?
- Я ее не имел, товарищ командир отделения. Я на «максиме» работал. Первым номером. Мне винтовка не положена.
- Ясно. Бегом в соседние окопы. Достать две винтовки с патронами.
- Слушаюсь.
Красноармеец закрепил ремешок фуражки под подбородком, чуть помедлил - и стремительно вымахнул из воронки. Он уже не думал о выражении лица, на котором было написано отчаяние.
- Отставить.
Команда застала его наверху. Выполнить ее он уже не спешил. Сперва осмотрелся и лишь затем сполз по рыхлой земле на дно. Эта небольшая встряска подействовала на него благотворно: он успокоился.
Приказ был невыполним. Если ползти от окопчика к окопчику - не успеешь обернуться; если двигаться перебежками - немцы заметят сразу. И пристрелят.
