Диана опустила голову. Приподняв ее подбородок, он заставил женщину посмотреть ему в глаза.
– Это непостижимо.
Она высвободилась:
– Я независимый человек и имею право делать то, что хочу. Кстати, я собиралась советоваться с тобой на каждом этапе беременности.
Рот его сжался.
– К сожалению, время консультаций и переговоров прошло. Ты лишилась права советоваться со мной в тот момент, когда уехала, не сообщив мне о беременности.
Голос его был ледяным, и Диане стало холодно, несмотря на жару.
– Ты расстроен, – сказала она, взяв его за руку и пытаясь утихомирить. – Я согласна с тем, что не должна была уезжать, не сообщив тебе об этом. Давай сядем и все обсудим.
Кобурн взглянул на ее руку так, будто это было насекомое, которое он хотел сбросить и раздавить ногой.
– Никаких разговоров. Теперь мы будем играть по правилам.
Кровь ее вскипела.
– Что это значит?
– Это значит, что тебе дается десять минут на сборы. Самолет ждет в аэропорту.
Дыхание застряло в горле. Покачав головой, Диана попятилась.
– Я не поеду с тобой. Я обязана выполнить условия контракта.
– Ты ничего не должна. Твой наставник сказал, что сейчас тебе лучше всего уехать домой и вернуться сюда в другое время.
Мечта рушилась прямо у нее на глазах.
– Нет, Кобурн!
Он надвигался на Диану, пытаясь схватить за руку, и она отступала до тех пор, пока чуть не свалилась в бассейн. Отчаяние охватило женщину, когда Кобурн обхватил ее за талию, и она снова посмотрела в его холодные голубые глаза.
– Не делай этого.
– Я уже сделал.
Диану охватило чувство беспомощности.
– Через девять месяцев у меня родится ребенок, и, когда это случится, я на несколько лет буду оторвана от жизни. Мое время сейчас, Кобурн. – Она уперлась рукой в его грудь. – И я не позволю тебе отнять его.
– Подумай как следует, – процедил он сквозь зубы. – У тебя впереди целая жизнь, ты успеешь все сделать. Но не сейчас.
Диана хотела сказать, что он слишком самонадеян. Что он не смеет диктовать ей, как следует поступить. Но тихий голос сомнения – тот голос, который она игнорировала, приехав сюда, – спрашивал ее: сможет ли она вынести все это, если токсикоз будет продолжаться еще несколько недель? Мудро ли она поступила?
Может быть, Кобурн прав? Время действительно неподходящее. Она сможет когда-нибудь вернуться сюда. И обязательно сделает это.
Слеза скатилась по ее щеке. Потом другая. Подняв руку, Диана хотела их смахнуть, но горячие потоки хлынули из ее глаз. Она разрыдалась. Впервые в жизни она хотела сделать что-то для себя. Душа томилась в глубоком омуте, и она мечтала вывести ее на свет.
