– Мне не нравится, что ты уезжаешь в эту дикую страну, Диана. С тобой всякое может случиться, а мы будем далеко. Может быть, передумаешь?
– Я нужна там. – Диана с болью посмотрела на мать. – Ведь мы уже обсуждали это.
– Ситуация там крайне обострилась, – вмешался отец. – В городе сейчас наведен порядок, но восставшие постоянно совершают вылазки, и все может измениться за одну ночь.
Диана прекрасно знала обстановку в этой стране. Она знала, что там опасно, но все равно готова была поехать туда. С каждым днем она все сильнее нервничала, представляя себе, с чем ей придется столкнуться, но испытания – душевные и физические – должны были изменить ее жизнь.
– Я не передумаю.
– Я так и знал. – Отец нахмурился. – Поэтому, воспользовавшись своими связями, я договорился, что ты будешь жить в отеле «Лайон», а не в обычной съемной квартире. Отель находится в нескольких минутах ходьбы от госпиталя, и тебя будут встречать и провожать каждый день.
Диана изумленно уставилась на отца:
– Черт возьми, папа, это моя жизнь. Ты не должен вмешиваться в нее.
– Я и не вмешивался бы, если бы ты не была такой безрассудной.
– Я еду туда не одна, а с группой других врачей. И я хочу жить с ними.
– В отеле «Лайон» будет жить еще один доктор, не переживай. Разве ты не знаешь, сколько иностранных специалистов они взяли в заложники за последние полгода? Это опасно, Диана. Если не хочешь сделать это для себя, сделай для нас с матерью, чтобы мы не волновались о тебе день и ночь.
Неподдельное беспокойство, звучавшее в голосе отца, заставило ее смягчиться.
– Хорошо. – Диана взяла вилку. – Но никому не звони и не спрашивай обо мне. Если ты сделаешь это хоть раз, я уеду из отеля и поселюсь с нашей группой.
– Договорились. – Удовлетворенно кивнув, отец вонзил вилку в бифштекс.
Диана взглянула на свою тарелку, и в желудке у нее заурчало при виде аппетитного блюда. Она отрезала кусочек мяса.
И вдруг покрылась испариной, на лбу ее выступил пот.
О нет! Тошнота подкатила к горлу. С трудом сдержав ее, Диана бросилась в туалетную комнату, и там ее рвало до тех пор, пока в желудке ничего не осталось. Когда голова перестала кружиться, она присела.
Как не вовремя, черт возьми! Диана вытерла лоб. Ее никогда не тошнило, она никогда не болела гриппом. Кобурн, бывало, называл ее желудок железным.
Почувствовав себя лучше, Диана встала и вымыла руки. Ее уже три дня подташнивало, а теперь случился острый приступ. И вдруг ее пронзила мысль. Непредвиденная встреча с Кобурном!
