– Объясни, что случилось. Почему он отказался подписать соглашение? – возмущенно поинтересовался отец.
Он говорил так громко, что у Дианы заболели виски. Она отодвинула тарелку с недоеденным супом, потому что у нее вдруг заныло в животе.
– Он сказал, что ему надо подумать. – Она взглянула на суровое лицо Уилбура Тейлора.
– О чем подумать? – фыркнул отец. – Он хочет потянуть время, чтобы еще сильнее прославиться?
Диана сжала губы.
– Понятия не имею. И, честно говоря, меня это не волнует. Я улетаю в пятницу. Не собираюсь его ждать и бегать за ним.
Отец махнул рукой:
– Конечно, не надо. Я найму Дэвида Прайса.
Диана судорожно втянула в себя воздух. У нее поднялось давление.
– Джерри вполне способен справиться. Это мое дело, отец. Не надо вмешиваться.
– Джерри Симмонс прекрасный адвокат, но его не сравнить с таким асом, как Дэвид. Он разведет вас за несколько минут.
– Нет.
Честно говоря, она тоже начала сомневаться в способностях Джерри после того, как ее муж вытер об него ноги три недели назад. Тем не менее Диана не хотела помощи отца.
– Замечательно. – Уилбур пожал широкими плечами. – Но, боюсь, ты не справишься одна.
Диана взяла бокал и отпила вина. А с чем, по его мнению, она может справиться, кроме своих пациентов? Всю жизнь она стремилась стать такой, как отец – всемирно известный хирург-ортопед, исключительный человек с высочайшими стандартами. Но это была неосуществимая мечта, от которой она в конце концов отказалась, чтобы сохранить разум.
– Отец хочет тебе добра, Диана. – Ее мать, всегда выступавшая миротворцем, попыталась сгладить взбурлившую волну.
Отец невзлюбил Кобурна с той минуты, как увидел его. Диана не могла понять почему. Может быть, он видел в Кобурне себя – человека, считавшего весь мир своим владением, будто это было право, дарованное Богом. Поэтому отец сначала женился на ее матери, работавшей у него секретаршей, а потом пять лет крутил роман с коллегой по работе – невероятно талантливым врачом, с которой ему было гораздо интереснее, чем с законной женой.
Кобурн, по крайней мере, никогда ей не изменял. Диана откинулась на спинку стула. Он подождал, когда их брак распадется, а потом пустился в загул. Это льстило его самолюбию. Но, живя с ней, он не проявлял интереса к другим женщинам, хотя они бесстыдно вешались ему на шею.
Это должно было бы разрушить ее неуверенность в себе, но Диане трудно было избавиться от этого чувства.
Мать взглянула на тонко очерченное привлекательное лицо дочери.
