Может быть, из-за контраста красота девушки, как мы уже говорили, необычайная, еще ярче оттенялась безобразием стоящего перед ней человека, у которого она хотела купить резной веер из слоновой кости, хрупкий и прозрачный, словно кружево.
На голове у этого человека, костлявого, желтолицего, косоглазого, была большая соломенная шляпа, из-под нее до середины спины свешивалась длинная коса; одет он был в синие холщовые штаны, доходившие ему до икр, и блузу из той же материи, наполовину прикрывавшую бедра. У его ног лежал бамбуковый шест, в туаз длиной, на концах которого были прикреплены корзины; этот шест, когда его середина лежала на плече торговца, под тяжестью корзин изгибался в дугу. Корзины были наполнены множеством мелких безделушек — такими в колониях, так же как и во Франции, в уличных лавках под тропическим небом, так же как и в изысканных магазинах Альфонса Жиру и Сюсса, кружат головы девушкам, а иногда даже их матерям. Как мы уже сказали, прекрасная креолка из сокровищ, разложенных на коврике у ее ног, обратила внимание на веер, на котором были изображены дома, пагоды, невероятные дворцы, собаки, львы и фантастические птицы, наконец множество людей, сооружений и животных, существующих только в прихотливом воображении жителей Кантона и Пекина.
Наконец она спросила цену этого веера.
Но в том-то и заключалась трудность: китаец, высадившийся на острове всего несколько дней назад, не знал ни единого слова ни на французском, ни на английском, ни на итальянском языках; потому он ничего не ответил на вопрос, заданный ему последовательно на этих трех языках. Этого обитателя берегов Желтой реки в Порт-Луи из-за его невежества не называли иначе как Мико-Мико: только эти два слова он произносил, пробегая по городским улицам с длинным бамбуковым шестом, нагруженном корзинами, и держа его то на одном плече, то на другом. По всей вероятности, эти слова означали «Покупайте, покупайте!». Общение между Мико-Мико и его клиентами осуществлялось лишь посредством жестов и знаков. А так как эта прелестная девушка никогда не имела случая глубоко изучить язык аббата Эпе, она никак не могла объясниться с Мико-Мико.
В это время к ней и приблизился чужеземец.
— Простите, сударыня, — сказал он, — видя, что вы в затруднении, я осмеливаюсь предложить вам свои услуги: соблаговолите воспользоваться мною как переводчиком.
— О сударь, — откликнулась гувернантка, в то время как девушка зарделась, — я благодарна вам за ваше предложение; вот уж десять минут, как мадемуазель Сара и я исчерпали все наши филологические познания и не можем заставить этого человека понять нас. Мы обращались к нему и по-французски, и по-английски, и по-итальянски, но он не отвечает ни на одном из этих языков.
