Задремал я только под утро, и то тут же начала сниться всякая хрень. В половине седьмого резко очнувшись и понимая, что уснуть больше не удастся, отправился на утреннюю пробежку. Я возобновил их в этом году с наступлением тепла и, отдыхая в «Летцах», не прекратил бегать. Как уже упоминал, привёз сюда трико и кеды. В Переделкино я совмещал пробежки с купанием в Сетуни, ну а здесь, тоже буквально в двух шагах, плескалось шикарное озеро. Чистейшая вода так и манила. Неудивительно, что я с удовольствием окунался каждое утро, не обращая внимания на то, что уже в пяти метрах от пологого берега температура воды резко понижалась, вероятно, из-за подземных родников.
Несмотря на бессонную ночь, я решил не изменять своим привычкам. А едва вернулся с утренней пробежки, как в моём номере затрезвонил телефон.
– Сергей Андреевич, это Машеров, – раздался усталый голос на том конце провода. – Я ознакомился с вашей рукописью и хотел бы с вами встретиться.
– Я не против. Где и когда?
– Можете прямо сейчас подойти в мой номер?
– В ваш домик, вы имели в виду? А может, где-нибудь на природе? Честно говоря, не уверен, что наша беседа не станет достоянием посторонних.
– Вон вы о чём… Хорошо, подходите на берег озера, помните, там, слева, где аллея поворачивает, лавочка есть? Она обычно пустует, вот там и пообщаемся. Встречаемся через десять минут.
– Только рукопись захватите, не оставляйте её без присмотра.
– Это само собой.
Ну что ж, значит, настало время предъявлять вещдоки из будущего. На случай если Машеров ещё сомневается, то гаджеты, паспорт и деньги помогут его убедить. Особенно гаджеты. Если документ с дензнаками ещё можно подделать, то электронная книга и сотовый телефон в этом мире аналогов пока не имеют. Только бы на этот раз не стали обыскивать.
«Ридер» я засунул за ремень джинсов сзади, прикрыв торчавшую часть полой джинсовой же куртки. Во внутренний карман куртки положил мобильник, паспорт и вложенные в него купюры. Мелочь тоже захватил, сунул в карман джинсов. Посмотрел на себя в зеркало, крутанулся. Не слабо так выгляжу, нигде ничего не выпирает. Ну, с Богом…
Обошлось без «шмона». Степан по традиции дежурил на отдалении, вряд ли он оттуда разглядит, что я буду предъявлять Машерову.
Судя по покрасневшим глазам Петра Мироновича, моё предположение относительно бессонной ночи на двоих было верным.
– Да, озадачили вы меня, – глухо произнёс он, тиская в руках папку с завязанными тесёмками. – Кто-нибудь ещё знает о том, что вы здесь написали?
