Согнали люд на площадь,
на средину.
Прочёл глашатай страшные слова:
– Сегодня в полдень…
будет Насреддину…
Отрублена…
шальная голова.
Стояли, глаз не поднимая, люди
И перешептывались:
– Друг, скажи,
А что же после казни с нами будет?
Никак нельзя без честности Ходжи.
А время шло вперёд секундным шагом,
В смятении собравшихся держа,
Но вот опять пропел глашатай:
– Шахом
Великодушнейше
Помилован Ходжа.
И закачались древние мечети,
Когда тревогу выдохнул народ,
Плясали люди, прыгали, как черти;
Они-то знали – всё наоборот.
Поверить в милость шаха было б дико.
Ходжу, сильнее смерти не любя,
Собственноручно вздёрнул бы владыка,
