Пятачек я сравнивал и с его продолжением, где разбирался с геологией сам. Пришел к неутешительному выводу: как и у Владимира, нет масштабных и интенсивно проявленных процессов изменения – те же разобщенные пятна осветления в неширокой полосе, правда стреляющей на знаменитую Пашину канаву. Для полной ясности, полосу эту, как и у Владимира, придется канавой экскаваторной вскрыть, не больше.
Рабочий день подходил к концу, Паша с гордостью вдохновенно показал и рассказал все возможное, Владимир, уже не столь мрачный, все выслушал и все посмотрел без комментарий. Пришло время поинтересоваться, что на пятачке делать дальше.
«У тебя может и до руды дело дойти,» – для начала оптимистично настроенного гида похвалил, на что Владимир первый раз за последнии дни негативно не отреагировал, – «Вот и расскажи, что собираешься вскрывать, и какие объемы канав для этого понадобятся.»
Паша тут же принял озабоченный вид, отражающий работу извилин, и… молчал, из-за отсутствие на данный момент подходящих предложений. Ясно, вопрос индивидуально не прорабатывал, хотя должен был это давно сделать. Постояли молча с минуту, и Владимир не выдержал:
«Что телешься?» – это Паше, – «Каждый геолог всегда должен такие вещи знать! А у тебя никакого плана!»
«Ну,» – наконец в голове у того что-то промелькнуло, – «можно БКМом сеть сгустить, что бы дудки были в профилях через пятьдесят метров, и две канавы задать, где породы изменены сильнее всего,» – показал, что видения ситуации – можно сказать стратегического – бог ему не дал. Сейчас дополнительные дудки, эти точечные уколы, ничего в принципе не изменят. А двух канав ручных не просто мало – капля в море, потому что уточнят строение одного-двух пятен гидротермального изменения, но реальную картину общего развития по мощности и протяженности не дадут. Дальше слушать коллегу Владимир не мог:
«Опять на ерунду понесло!» – адресовал Паше, но высказал мне, – «Здесь магистральные канавы нужны, и не одна, а несколько! «Березиты» твои вскрыть на полную мощность, убедиться, что они не как горох пятнами рассыпаны, а два-три тела слагают! А еще лучше – одно большое!»
Паша с опаской отвернулся, поискал взглядом непонятно что в районе горизонта, и неуверенно сформулировал ответ на навязываемое ему почти готовое решение:
«Здесь можно пройти,» – жестом показал, что через лощину.И снова замолчал, как партизан на допросе.
Владимир обреченно махнул рекой – другого от нашего молчуна и не ожидал. Пришлось срочно гасить нарождающуюся перепалку:
