— Нет, — покачала головой Флора и спрятала лицо в ладони. — Прости меня. Все это... Не могу объяснить. Не хочу быть жестокой. Во мне уже давно что-то сломалось, и лучше тебе держаться от меня подальше.
Генри оцепенел. Сгорать от любви к ней и не иметь взаимности — лезвие бритвы причиняет меньшую боль.
— Ты проголодалась? Я могу пожарить яичницу или еще что-нибудь. — Он встал.
— Не думаю, что смогу проглотить хоть кусочек. Но если ты голоден, пожалуйста, поешь. — Флора проводила его в кухоньку и села за стол на безопасном расстоянии, сворачивая и разворачивая салфетку, пока Генри хозяйничал.
Он нашел противень, положил на него ломтики бекона и сунул в духовку. Пока бекон жарился, Генри взял из ледника яйца, разбил в миску шесть штук, взбил венчиком и долил сливок. Поставил сковороду на слабый огонь и вылил в нее яйца.
— Ты готовишь совсем как бабушка, — улыбнулась Флора.
— А что, яичницу можно приготовить как-то по-другому? — Помешивая яйца деревянной ложкой, Генри задумался, как бы снова вернуть разговор к теме музыки. Ему хотелось задать Флоре миллион вопросов, узнать ее мнение о миллионе вещей. Но он молчал — время не то. Возможно, сейчас они в последний раз вдвоем, но даже если так, покой Флоры был для него важнее всего.
О музыке заговорила сама Флора:
— Знаешь, Пичез неплохо играет. Но ты лучше держишь ритм и играешь смелее.
Генри попытался скрыть радость.
— А их певица, как бишь ее, тебе и в подметки не годится. Хотя...
— Руби? Сегодня она была не в форме. Обычно поет восхитительно. — Флора снова занялась салфеткой.
Закончив готовить, Генри оглянулся в поисках тарелок. Флора читала его намерения, как ноты с листа.
— Второй шкафчик от раковины.
Он кивнул, нашел тарелки, разложил по ним яичницу и сверху пристроил ломтики бекона. Выглядело не очень изысканно, и петрушкой он не стал украшать, как делала Глэдис в доме Торнов, но пахло все так, как должно.
— Хотя что? — Флора положила салфетку на колени.
Генри поставил перед ней тарелку.
— Хотя ты можешь еще лучше. Мне так кажется.
Флора настороженно на него посмотрела.
— Может быть. — Она со вздохом перевела взгляд на тарелку. — Наверное, надо попытаться поесть. Предстоит длинный день, и вряд ли мне удастся поспать.
— Только если ты правда хочешь есть, — сказал Генри. — Мне просто нужно было чем-то себя занять. Да и бекон я обожаю.
Часы пробили один раз. Флора поднесла вилку ко рту. По щеке покатилась слеза. Флора сглотнула и вытерла лицо.
