Глава 8
После концерта Генри стоял в переулке за клубом и стучал в неприметную дверь, а Итан, и не пытаясь скрыть стыд, отвернулся лицом к улице. Никто не отвечал. Генри минуту подождал и постучал снова.
— Пойдем, Генри, — увещевал Итан, звеня ключами от машины. — Тебе непозволительно ввязываться в неприятности. Давай уйдем отсюда, пока не случилось плохого. В лучшем случае ты выставишь себя дураком, а в худшем… в худшем это может оказаться глупейшей из твоих идей. Мы не пишем о ней статью. Ни сейчас, ни потом. Твое любопытство ничем не оправдано. Идем отсюда.
Генри поднял руку, чтобы постучать в последний раз, но тут дверь открылась и на порог вышел конферансье — высокий мужчина с щелью между передними зубами, в которую можно было бы просунуть пятак.
— Клуб закрыт, джентльмены, — сказал он. Мужчина был уже без пиджака, рукава рубашки он закатал до локтей и теперь скрестил мускулистые руки на груди.
Итан отступил на шаг, оставив Генри одного. Генри, заикаясь, сказал несколько слов, а мужчина рассмеялся и покачал головой, словно подобная сцена повторялась уже в тысячный раз.
— Ее зовут Флора, но для вас она мисс Саудади. Она моя племянница и не ходит на свидания с клиентами, особенно с белыми юнцами, у которых только одно на уме.
— Знаю. Я не за тем… — Слова застревали в горле. — Я… мы вчера были на летном поле. Писали статью. Я хотел поздороваться. Думал, а вдруг…
Мужчина выдохнул, опустил руки и взялся за дверную ручку.
— Как бы ни любил я рекламу, вынужден сказать, что не верю ни одному вашему слову. Ни одна белая газета не пишет о таких, как мы, если не брать во внимание криминальную хронику. У вас ведь нет доказательств, что вы те, за кого себя выдаете?
Генри посмотрел на Итана, в кармане которого лежало удостоверение, но тот упрямо покачал головой.
— Как я и думал, — вздохнул конферансье. — А теперь мотайте отсюда, пока я вам не наподдал.
— Но…
Мужчина захлопнул дверь перед носом Генри.
— Господи боже мой, ну и ну! — воскликнул Итан. — Точно надо было отговорить тебя от этой затеи. Родителей удар хватит, если они узнают, что ты сюда ходил. Из этого не выйдет ничего хорошего, Генри. Ты мне еще спасибо скажешь. — Он развернулся и бросил через плечо: — Идешь?
— Да. — Генри почувствовал, что между ним и другом возникла трещина. Он больше не скажет Итану ни слова о Флоре.
«Я буду приходить сюда каждый вечер, — подумал он. — Каждый вечер, просто ее послушать. Иначе никак». Он так долго старался быть полезным, послушным и респектабельным. Но с него хватит. Только не когда дело касается этой девушки и этой музыки, пусть Итан ее и не понимает.
