В этой реальности не было многих хороших писателей из моей, да и те, которые были, часто писали совсем другие книги. Подумав, я начал им читать по памяти «Рассказы о Шерлоке Холмсе» отсутствующего здесь Конан Дойля. Я забавлял всех, пока по вагону не начали возить обеды. Пообедав, мы продолжили эти литературные чтения.
— И где ты все это прочитал? — спросила Ольга, когда у меня от болтовни заболело горло. — И ведь надо было все так запомнить! Не замечала раньше за тобой таких талантов.
— Может, скажешь им? — спросил отец. — Все равно ведь узнают. Это раньше от такого знания могли быть неприятности, а чего уж теперь…
— Не раньше чем приедем на место, — не согласился я. — И не надо у нас допытываться, о чем разговор, все равно ничего не скажем.
В Тюмень прибыли утром на третий день пути. Сюда была отправлена телеграмма, и нас встречали.
— Игорь Васильевич Кулагин, — представился нам невысокий крепыш лет сорока, с приятным лицом и густыми, светлыми волосами. — Мне поручено вас встретить и доставить на место. У меня две легковые машины и грузовик. Как вы себя чувствуете, князь?
— Если ваши машины не очень далеко, я до них дойду, — сказал ему отец.
— Легковые рядом, на привокзальной площади, — ответил Кулагин, — а грузовая на соседней улице. Нельзя их здесь ставить. Но вам главное — дойти до легковушки, а багаж — это наше дело.
Мы вышли из здания вокзала, и Кулагин замахал руками стоявшим возле машин шоферам. Они забрались в свои «форды» и подъехали к нам, так что отцу почти не пришлось ходить. Мы расселись по машинам и с полчаса ждали, пока перенесут наш багаж. Когда выехали из Тюмени, первой шла машина с Кулагиным и его охранниками, следующими ехали мы, а замыкал колонну грузовик с саквояжами и нашими охранниками. Минут двадцать ехали по шоссе с плохим асфальтом, а потом съехали на гравийную дорогу. Скорость движения упала, но ненамного. По обе стороны дороги стоял редкий лес, потом он сменился степью с небольшими островками деревьев. Через два часа деревьев стало больше, а открытые места уже встречались редко.
— Подъезжаем, — сказал молчавший до этого водитель. — Сейчас будет проверка документов.
Нас еще на вокзале предупредили, чтобы приготовили свои паспорта, поэтому все документы сейчас были у меня. В машине было всего пять сидений, а нас в ней ехало шестеро, поэтому Вера сидела у меня на коленях. Когда остановились, водитель взял наши документы и вышел из машины. Послышались голоса, и к нам вместе с Кулагиным подошел офицер, погон которого я не увидел. Он взял у водителя паспорта, внимательно их посмотрел и обошел форд, всматриваясь в наши лица, потом кивнул Кулагину и ушел в ту сторону, откуда появился. Водитель сел на свое место, вернул мне документы и запустил двигатель. Медленно двинулись мимо поднятого шлагбаума и стоявших возле него солдат, а потом поехали быстрее. Минут через десять была вторая проверка, когда из машины заставили выйти всех, кроме отца. Головной форд стоял в двадцати метрах от ворот, в обе стороны от которых, насколько хватало глаз, уходил высокий дощатый забор. Перед забором была еще изгородь из колючей проволоки и такая же проволока была скручена спиралью поверх забора. Когда нас пропустили в ворота, стало видно, что за забором стоит еще одна изгородь из колючки.
