платками или с „катури“ на голове (которая представляет собою не что иное, как опрокинутую корзинку) и с золотыми кольцами в ушах. Впрочем, сегодня более редкое развлечение, чем церковная служба, сегодня политическое собрание.
Все это избиратели. Но мало кто из них разбирается в тонкостях парламентских комбинаций в метрополии. К людям, приехавшим из Европы, они, по большей части, относятся с недоверием.
„Мой хороший негр, мой все понимает", говорят вам старые деревенские дипломаты, хитрые и лукавые, каких не встретишь и в городе.
Они очень недоверчивы, но страшно интересуются выборной борьбой, благодаря присущей им склонности к интригам и, в особенности, вследствие непоборимой потребности говорить, той особой страсти к напыщенному красноречию, которая свойственна черным.
Затем наступает очереть пунша. Тафия течет рекою. Кандидат платит за угощение. Вокруг него толпится народ. Подходит человек и протягивает странного вида руку. Кандидат не скупится на рукопожатия и готов проявить дружелюбие, свойственное лицам при поездках их во время предвыборной кампании.
— Ради бога, берегитесь! — шепчет ему на ухо приятель,—это прокаженный!
Кандидат ни мало не смущается. Он привык ко всему. Этот прокаженный все-таки лишний избирательный листок. Он кладет руки на плечи человеку, который размахивает своими искалеченными руками, изъеденными розовыми пятнами, держит его на приличном от себя расстоянии и восклицает:
— А! старый друг! Ведь вот уже лет десять, как мы с ним друзья!
Яркое солнце льет жестокий свет на площадь, покрытую высохшей с острыми стеблями травой. В жарком воздухе раздаются звуки там-тама, как для пляски. Никакого признака тени. Глазам нестерпимо больно.
Этой жары и всеобщего голосования вполне достаточно, чтобы у вас затрещала голова.
В конце тропинки начинаются джунгли, с их орхидеями. огненными бабочками, змеями, ядовитыми растениями и хищными зверями. Иногда недалеко от мэрии бродит тигр. И стоит только переступить порог джунглей, как слова „права человека" начинают звучать глубокой иронией.
За завтраком нужно очень внимательно следить за руками, в которых не вполне уверен. За столом, убранным по-европейски, прислуживает с непринужденным видом расторопный каторжник, в серой куртке, с повязкой на голове, как у пирата.. Лицо у него молодое и улыбающееся, он очень добродушен и кажется трудно найти лучшего и более внимательного слугу. Его привезли из Франции и теперь он служит у негров и считается у них своим человеком. Негры зовут его: Monsieur Огюст.
