— Все стало еще хреновей с тех пор, как ты приходил с той сладкой девчушкой, — говорил он. — Кстати, куда она делась?
— Наверное, сейчас она обедает с Дональдом Трампом, — ответил я, отпивая из кружки.
— Чтобы спасти «Единорог», теперь нужен чувак вроде Трампа, — уныло сказал Джонджо. — Эти суки опять сюда приходили.
— А все-таки, кто эти суки, Джонджо? — спросил я. — Это ведь не бандиты?
— Господи, — вздохнул гном, — да если бы это были бандиты, я бы давно отстегнул им, и все было бы в шляпе. У бандитов все-таки есть понятия. А эти суки не успокоятся, пока не прихлопнут «Единорог».
— Так значит, это не рэкет?
— Да нет же, блин! Им нужна моя кровь. Они не успокоятся, пока не отправят нас с малышом «Единорогом» назад в Лимерик. Денег они не возьмут. Им нужен мой арендный договор, а не деньги. Вчера после вас приходила санитарная инспекция. Сегодня жду районное начальство. Нет, дружище, эти суки — не бандиты. Эти суки — корпоративная Америка!
Я заказал еще пинту «Гиннеса» и предался мрачным размышлениям о людях, которым не терпелось уничтожить маленький бар под названием «Единорог». Появилось несколько завсегдатаев, но, похоже, из-за заварушки клиентура Джонджо стала редеть. Меня всегда восхищали храбрость и человечность, с которыми Клайд становилась на сторону гонимого. Думая о ее непростом характере, я припомнил одну фразу, сказанную ею во время нашего первого визита сюда. Я тогда заметил, что дело, кажется, безнадежное. Она лукаво посмотрела на меня и сказала: «За безнадежное дело только и стоит бороться». Логики, конечно, никакой, но оцените ее дух…
— Вот, смотри, это мне оставил один из тех парней, что сюда приходили, — сказал Джонджо, протягивая мне визитку. — Сказал, чтобы я позвонил, если захочу продать ему свой арендный договор. Да я скорее сдохну!
Я посмотрел на карточку. «Стэнтон Маловиц. Северо-Западная недвижимость, ООО». Кроме этой надписи там был телефон с междугородным кодом, которого я не знал. Большого опыта детективных расследований у меня не было, но мне сразу показалось, что эта карточка — отличная зацепка для того, чтобы помочь Клайд разгадать загадку, кто наезжает на «Единорога».
— Можешь взять ее себе, — сказал гном. — Я им звонить не буду.
Я выпил еще один «Гиннес», попрощался с Джонджо, сказал, что скоро зайду, и поплелся к себе домой. Я выложил десять тысяч за Фокса, я провел детективную работу в «Единороге», и мое недовольство тем, что Клайд меня использует, исчезло. Может быть, из-за хорошо сделанной работы, а еще вероятней — из-за «Гиннеса». Стал бы я все это делать ради кого-то другого? Наверное, нет. Если бы Клайд меня не вдохновляла, я бы не стал все это делать даже ради себя самого.
