Бес вспотел. «Ну конечно же, это был самый банальный из всех банальных вопросов в мире. Любой бы задал его при первой встрече: «О, Гебхард, ты куришь траву»? «Ну, конечно, Остин». И глаза у нее сразу стали недобрыми, бездушно оценивающими, как будто я вещь, ну или что она там себе напредставляла. Хотя, что я так разошелся… Я не Фрейд и копаться в ее мыслях и чувствах не собираюсь. Неумелый анализ действий оппонента до добра не доводит. Особенно таких, как я. А ее взгляд – это просто взгляд. В конце концов все мы не ангелы». Но попытка успокоить самого себя не помогла, а, наоборот, усилила тревожность.
– Я что-то не то сказал? – спросил Бес, страдальчески глядя на Кэт, попутно отметив, что этот вопрос был еще глупее предыдущего.
– Не стоит так переживать по пустякам, – сказала Кэт. Просто у Эмми очередной приступ вдохновения, – она толкнула его на диван и сунула в руки пачку сигарет. «Дорогие», – заметил Бес и нерешительно вынул одну из картонного квадратного гробика. Сигарета оказалась на редкость тяжелой, и он закашлялся, смерив Кэт удивленным и в то же самое время восхищенным взглядом. «Интересно, что она пьет».
Кэт подошла к бару и взяла оттуда бутылку, этикетку которой Бес не смог разглядеть из-за слез, проступивших на глазах. Она небрежно плеснула содержимое на два пальца в кофейную кружку с черными подтеками по гладкому ободку и бросила в нее маленький белый шарик круглой таблетки, громко и уверенно размешав все это ложкой.
– Держи, – Кэт протянула Бесу кружку и выжидательно уставилась на него, а точнее на его выразительный рот с подвижными губами, которые все еще не хотели разжиматься и впускать в себя ее целебное снадобье.
– Что это? – спросил Бес, держа кружку в вытянутой руке, точно это была граната или десятипроцентный раствор серной кислоты.
– Это успокоительное. Плюс виски. Спешу заметить, что хороший, поэтому не спеши выливать все это в раковину. Пей и приди, наконец, в себя. Взрывная смесь, но придает уверенности в себе. Иногда даже больше чем требуется.
Хотя кружка и была полна лишь на одну пятую, Бес довольно надолго растянул процесс поглощения, как будто дегустируя напиток, якобы пытаясь уловить необыкновенный букет вкуса своим разбухшим от сигареты языком.
В гостиную, не раздеваясь, вошел Удо. Судя по злой гримасе, застывшей на его пыльном лице, в институте дела обстояли хуже, чем он ожидал. Посмотрев на Беса, он расплылся в лукавой улыбке:
– Боже, мой, Кэт. Неужели ты снова развернула флюгер своих сексуальных предпочтений в другую сторону? Берегись, мальчик, – вызывающе обратился он к Бесу, растрепав его волосы холодной красной рукой, – хорошо следи за ней ночью. Она может сбежать в комнату напротив, и ты опять останешься не удел.
