Ди-джей поставил меланхоличного Леонарда Коэна, его знаменитую песню «Танцуй со мной до конца любви».
Touch те with your naked hand,
Touch me with your glove.
Dance me to the end of love, —
раздавался бархатный бас канадского певца, а голая Кармен лежала на сцене, глядя на зрителей широко раскрытыми глазами, призывая скорбеть вместе с ней. Хосе в плаще и черной шляпе — шляпу принесли с опозданием, когда шоу завершалось, но все равно не зря, — в финале выглядел очень эффектно. Хосе сидел над Кармен и вытирал ей слезы. Потом поднял ее на руки и под восторженные аплодисменты, крики «браво!» унес за кулисы.
Через полчаса после этого спектакля работницы табачной фабрики Маша и Настя, роковая Кармен и несчастный Хосе сидели за столиком с синьором Ринато и обсуждали условия контракта работы в Милане, на котором уже стояла резолюция Сергея Кудрявцева.
10
Дима работал в госпитале неделю. Он потихоньку стал привыкать к грому гаубиц и пальбе полковых минометов. Чеченцев он не боялся, они все относились к доктору Дмитрию, как они его называли, с любовью и надеждой. Все — и женщины, и старики, и дети, и мужчины, среди которых наверняка были те, кто помогал боевикам. Дима об этом не думал, он вообще в Гудермесе думал мало — он только действовал. Работала бригада круглосуточно, подменяли друг друга на некоторое время, таким образом выкраивая время на сон. Наряду с серьезными сложными операциями проводили привычные, бытовые, работали с аппендицитами, травмами, ожогами, переломами.
Однажды привезли семнадцатилетнюю девушку — подозрение на аппендицит. Для опытного хирурга аппендикс — операция, которую он может делать, одновременно читая газету. Но сначала надо ощупать, выявить аппендицит. Дима предложил девушке лечь на кушетку и поднять подол, чтобы он мог прощупать живот. Она легла, но платье задирать не собиралась. Тогда Дима сделал это сам. Он прикоснулся к ее животу, но она резко отбросила его руки и поправила платье. Дима тут же понял: шариат, ислам, серьезная девушка.
— Как тебя зовут? — он старался говорить очень мягко. Он неимоверно устал, еле держался на ногах и мечтал о том, чтобы хоть часика три поспать. Говорить громче он, наверное, не смог бы все равно, сил не было.
— Малика, — глядя в потолок, ответила девушка.
— Так вот что, Малика, у тебя подозрение на аппендицит, а выявить я его могу, только прощупав тебе живот.
— Через платье трогай, — сказала девушка сквозь зубы.
Дима встал с кушетки, подошел к столу, сел.
