Его энтузиазм был заразительным, и все мы рассмеялись. В последнее время президент взял привычку брать с собой Джона на короткий перелет до базы «Эндрюс» и обратно, когда он сам улетал по делам, – настолько ему нравилось доставлять радость сыну. Я даже не знаю, кому из Джонов Кеннеди эти путешествия нравились больше.
Опустив вертолет на землю, пилот остановил роторы, и по сигналу военно-морского адъютанта мы цепочкой направились к вертолету, который временно стал Бортом номер один.
Перелет до «Эндрюса» занял всего шесть минут, а там нас уже ждал президентский самолет с запущенным двигателем, которым управлял полковник Джим Суиндэл. Самолет был окрашен в сине-серебристо-белые тона, которые предложила миссис Кеннеди, а на корпусе красовались жирные буквы, гласившие: «Соединенные Штаты Америки». Иногда я хотел ущипнуть себя: настолько трудно было поверить, что мне так часто выпадает возможность летать на Борту номер один. В самолет допускали только президента, его непосредственное окружение и агентов, которые в тот день несли службу. Пол Лэндис и другие наши сменщики добирались на запасном самолете, а агенты, которые заступят на дежурство в полночь, вылетели в Форт-Уорт заранее, чтобы подготовить все к нашему вечернему прибытию.
День был распланирован до последней минуты, и, поскольку мы и так запоздали с отлетом, медлить было нельзя.
– Ну все, Джон, до скорого, – сказал президент и наклонился, чтобы обнять сына.
– Я хочу с ва-а-ами, – проскулил тот. В его глазах стояли слезы.
Миссис Кеннеди поцеловала его в щеку и сказала:
– Мы улетаем всего на пару дней, милый. А потом вернемся, и как раз будет твой день рождения. – Вытирая слезинку с его щеки, она добавила: – Может быть, мы тебе устроим сюрприз.
Это Джона нисколько не успокоило – он уже плакал навзрыд. Его желанию полететь с папой и мамой на большом самолете не было предела. Наклонившись к сыну, президент Кеннеди ласково похлопал его по бедру:
– Джон, все будет как сказала мама – мы вернемся через несколько дней.
Он взглянул на Боба Фостера, который уже устроился на сиденье рядом с Джоном:
– Вы ведь приглядите за Джоном, мистер Фостер?
– Конечно, господин президент. Буду только рад.
Президент и первая леди вышли из вертолета, а рыдания Джона все не унимались. Перед тем как выбраться вслед за ними, я посмотрел по сторонам и проверил, не осталось ли в салоне забытых вещей.
– Пока-пока, Джон, – сказал я на прощание, – развлекайся с мистером Фостером, хорошо? Мы вернемся через пару дней.
