Едва богатырь это произнёс, как конь под ним вдруг дико заржал, стал рваться из-под него и встал на дыбы.
– Потамий! – прокричал Клим Сбродович и бросился к нему на помощь.
– Что там? – спросил Василий.
– Стрела, – отвечал Клим, – в ляжке у его коня стрела.
Василий с тревогой взялся за щит и спустился на землю. Другие богатыри последовали его примеру. Ещё несколько стрел попали в их щиты, но никого не ранили, а затем в лесу показалось несколько человек совсем не славянской внешности и даже не меря, с копьями в руках. Сначала их было всего с десяток, но их число всё возрастало. Они говорили на незнакомом языке, и это точно был не язык чуди. Василий видел, как превосходство их врагов всё увеличивалось. Сначала их стало в два раза больше, чем богатырей, затем в три, в четыре раза.
– Никак печенеги, – предположил Василий Буслаев. Врагов было слишком много, нужно было уходить. Богатыри бросили повозку с вином и, что есть мочи поскакали прочь с этого места. Им во след летели стрелы, но ветки деревьев задерживали их, и потому никто не был ранен. Вскоре показались стены Владимирской заставы. Богатыри забарабанили в ворота.
– Кого там черти принесли? – послышался голос дозорного богатыри из-за ворот.
– Открывай, это, я, Василий Буслаев.
Дозорный, не поверив своим ушам, взглянул в щель в воротах, и, убедившись, что гость сказал правду, принялся открывать.
– Ступайте, позовите Вольгу и Костю, – велел Василий своим спутникам, – пусть готовятся встречать печенегов.
– И много их? – удивился дозорный богатырь.
– Не знаю, но, видимо, много.
Едва богатыри успели подняться на ноги и нацепить на себя кольчуги, как половецкие войска стали видны уже всем. Казалось, в этом лесу их уже было больше, чем деревьев. Огромная орда словно наводнение покрывала землю. Садко вместе с лучниками забрался на городскую стену и принялся обстреливать врагов.
– Как они проникли сюда? – дивился Сигурд, – и в таком количестве. А ты, Василий, что, пьян?
– Я уже почти протрезвел, – отвечал воевода.
А печенеги, не взирая на град стрел, всё шли и шли. Их становилось всё больше и больше, их было уже слишком много.
– Хороших к нам Всеволод гостей пропустил, – злился Сигурд. – Нужно дать им бой, пока они не осадили заставу.
– Положись на меня, – произнёс Василий, – богатыри, за мной!
– Береги себя, Василий, – наставлял его скандинавский воевода, – если увидите, что они берут верх, лучше отступите.
А Василий, играя неподъёмной палицей в руке, уже направлялся к открывающимся воротам. Он шёл впереди всех, за ним шли его витязи против превосходящего их во много раз противника. Печенеги рванули в атаку, Василий без капли страха побежал к ним навстречу, и два войска, словно два встречных морских потока столкнулись друг с другом, и поднялась волна, а вместе с ней звон стали и свирепые крики гнева. Под натиском Василия наземь пало сразу несколько врагов, его палица легко сбивала с ног кочевников, и многие после такого удара уже больше не поднимались на ноги. Сотник Костя Новоторжанин со своими людьми прикрывал спину воеводы. Закрывшись щитами, богатыри разили копьями своих врагов. На этом участке фронта печенегам было не прорваться, но давала слабину сотня Клима Сбродовича, а вслед за ним и его брата – Тихона. Только сотня Потамия Хромого в центре ещё держалась. На правом фланге командовал Вольга, и он с трудом сдерживался от того, чтобы не принять облик волка и в таком образе не начать рвать непрошенных гостей. Он должен был сохранять трезвую голову, чтобы командовать, и не хотел демонстрировать христианам лишний раз свою чародейскую силу. На левом фланге командовал Садко, сам он при этом вместе с группой богатырей восседал на коне и своими меткими стрелами разил кочевников одного за другим.
