— Значит, — сказал Форд, — ты утверждаешь, что это Магратея…
— Да, — ответил Зафод, — и мы слышали голос, не забывай.
— Ладно, будем считать, я согласился. Это Магратея. Но ты ничего не рассказал о том, как ты ее нашел. Не по атласу же?
— Исследовательская работа. Правительственные архивы. Детективы. Несколько удачных догадок. Просто.
— И ты угнал «Сердце Золота», чтобы найти Магратею?
— Я угнал его, чтобы найти массу всяких вещей.
— Массу вещей? — удивился Форд. — Каких, например?
— Не знаю.
— Что?!
— Я не знаю, что ищу.
— Как это?
— А вот так… вот так. Я думаю, это потому, что, если бы я знал, то не смог бы их найти.
— Совсем с ума сошел?
— Такую гипотезу я еще не вполне проработал, — спокойно проговорил Зафод. — Я знаю о себе только то, что позволяет мой мозг в его текущем состоянии. А его текущее состояние оставляет желать лучшего.
Долгое время они молчали. Форд смотрел на Зафода с возрастающим беспокойством.
— Знаешь, приятель, если тебе нужно… — начал он.
— Нет, подожди… Я должен тебе кое-что рассказать, — перебил Зафод. — Я долго валял дурака. Стоило мне захотеть чего-то, и, пожалуйста, почему нет, я это получал. Стоило подумать, почему бы не стать Президентом Галактики, и — бац! Я уже Президент. Потом угоняю этот корабль. Решаю найти Магратею — она чуть ли не сама находится. Нет, конечно, я всегда думаю, как что провернуть, но все всегда и так получается. Прямо как карточка Галакткредит — ты чеки не оплачиваешь, а она все равно действует. Так вот — стоит мне остановиться на минутку и задуматься, почему я захотел что-то сделать, или как я догадался, каким образом мне это сделать, у меня появляется сильнейшее желание перестать об этом думать. Вот как сейчас. Мне даже говорить об этом трудно.
Зафод замолчал. Молчал он довольно продолжительное время. Потом нахмурился и заговорил снова:
— Вчера ночью я тоже об этом думал. О том, что часть мозга у меня работает как-то не так. Потом мне пришло в голову: уж очень все похоже на то, будто кто-то пользуется моим мозгом, берет из него без спроса всякие интересные идеи. И сразу все стало ясно как дважды два: кто-то заблокировал для этой цели часть моего мозга, потому-то я и не могу ею пользоваться. Тогда я проверил.
Пошел в медицинский отсек и подключился к энцефалографическому сканеру. Прошел все основные проверочные тесты на обоих головах — те же самые, которые проходил в правительственной медицинской комиссии, чтобы они ратифицировали мое заявление баллотироваться на президентский пост. Ничего плохого я не нашел. Ничего неожиданного, по крайней мере. Тесты показали, что я умный, изобретательный, безответственный, ненадежный, экстраверт, ну ничего такого, о чем нельзя было и так догадаться. Никаких аномалий. Тогда я стал на ходу придумывать разные другие тесты. Ничего. Тогда я попробовал наложить результаты с одной головы на результаты с другой. По-прежнему ничего. Я совсем уже одурел, и решил, что у меня приступ паранойи и надо все бросить. Последнее, что я сделал перед тем как уйти — взял наложенную картинку и посмотрел на нее сквозь зеленый фильтр. Помнишь, в детстве я всегда нежно относился к зеленому? Я же хотел быть пилотом торгового флота.
