Формально здание было под юрисдикцией Министерства культуры. Здесь обсуждались законы до их представления в Думу, намечались кандидатуры будущих сенаторов и министров, рассчитывались многоходовые комбинации предвыборных кампаний и плелись интриги, от которых затем нередко содрогались в пароксизме парламенты дальних и ближних стран. Члены клуба после уплаты вступительного взноса, сумма которого никогда не разглашалась и, возможно, варьировалась по категориям, получали специальное удостоверение. Достаточно было предъявить такое удостоверение сотруднику госавтоинспекции, чтобы тот немедленно перекрыл поток машин и обеспечил владельцу корочки «зеленый коридор». Между собой члены клуба в шутку называли друг друга Терминаторами, и некоторым такое определение подходило как нельзя лучше. В Термы, разумеется, не допускалась пресса, а весь обслуживающий персонал проходил специальную шестимесячную подготовку на курсах повышения квалификации под непосредственным надзором Третьего управления.
Никаких регулярных совещаний в Термах не проводилось – собирались по случаю, когда надо было обсудить со своими назревшие проблемы в обстановке сугубой конфиденциальности. Информационную безопасность гарантировал все тот же вездесущий Махмуд и его немногословный специально обученный контингент, о котором клиенты клуба предпочитали не спрашивать, особенно к ночи.
В этот вечер сбор проходил в Георгиевском салоне, предназначенном исключительно для государственных нужд. Все уже были в курсе дела, но никто еще не знал, с каким предложением прибыл японский гость. Переговаривались вполголоса, обменивались последними новостями. При этом тему астероида старались не затрагивать, хотя было заранее известно, что речь пойдет именно о нем. Кое-кто с озабоченным выражением водил перстом по экрану айпада. Глава Росэнерго Кулагин, отойдя в дальний конец зала, и прикрыв телефон краем простыни, выговаривал своему заму. Дородный министр здравоохранения Титков, то и дело протирая полотенчиком потную плешь, свистящим шепотом просил молодую жену успокоиться и не лезть в бутылку.
Наконец двери предбанника распахнулись, и краснолицый Шурик Пискарев прошествовал к столу под руку с профессором Миямой, который свободной левой рукой стыдливо придерживал край махровой простыни.
– Дорогие коллеги, – бодро обратился Шурик к присутствующим, усадив гостя на почетное место, – позвольте мне еще раз представить моего друга профессора Мияму, который прибыл к нам с деликатным предложением от имени… э-э… ну, скажем, властей Страны Восходящего солнца. Речь идет о приближающейся глобальной катастрофе и способах ее предотвращения. Все мы знаем, что астероид уже вышел на траверс Земли и направляется к нам со скоростью порядка тысячи километров в минуту. Если произойдет, так сказать, импакт, то все, чем мы тут с вами любуемся – при этих словах присутствующие невольно перевели взоры на красочно оформленный стол – обратится, так сказать, во прах. Включая и нас самих, разумеется. Удастся ли нашим славным ракетчикам раздробить астероид или отклонить его от нынешней траектории движения, никому не известно. Говорят, все зависит от состава этой чертовой глыбы. С посылкой на комету зонда, как вы знаете, в 2014 году Еврокосмос дал маху – батареи разрядились и прибор заклинило. А другого такого аппарата, кажись, еще не построили. Положение, господа, складывается пиковое, но у нашего гостя есть соображения на эту тему. Прошу, профессор!
