— Как думаешь, способны ли твои друзья на здравое суждение, Блекджек?
Хороший вопрос…
— П-21 последовал за мной в радиоактивные туннели, я не раз стреляла в голову Рампейдж, а Глори любит меня.
Он засмеялся, выжимая свою губку, я через силу улыбнулась.
— Если честно, я думаю, что Лакуна умнее всех нас. Но в среднем, я бы сказала, что мои друзья лучше меня в этом плане.
— Тогда доверься им. Если они… как и многие другие… думают, что вернуть тебя к жизни было правильным поступком, тогда верь им. Прими этот их полезный подарок от всего сердца. — Он улыбнулся. — Но если ты настаиваешь на уборке, тогда милости прошу. Я буду в своем кабинете.
Я смотрела, как он встал, вылил грязную воду из ведра в канализацию, поставил ведро и собрался уходить.
Я моргнула, наблюдая за ним.
— Так… ты просто бросишь меня здесь убираться в одиночку?
Он оглядел помещение, затем меня.
— Что ж, мы можем обсудить это с тобой, но ты только что сказала, что не заслуживаешь того, чтобы с тобой говорили. Мы бы могли подраться, но ты попросту надерешь мне круп — коричневый жеребец захихикал и пожал плечами. — Думаю, с помощью терапии методом мытья полов, ты сможешь отработать часть своей вины, а мне достанется чистая операционная.
С этими словами он вышел, оставив меня с губкой наедине. Я расхохоталась и покачала головой. Охранница… взрывает линкоры и драит полы. Все что мне осталось, так это научиться готовить, и я стану образцом для подражания.
Я включила кое-какие из лучших записей Микшера, и часом позже вычистила комнату насколько могла. Непрекращающаяся деятельность, к тому же, позволила мне понять некоторые странные аспекты моего тела. Наконец, я вылила ведра и сложила все обратно в кладовку. Я посмотрела на накрытый контейнер рядом с пикающим оборудованием, но не осмелилась заглянуть под ткань. Что я буду делать, если она, вдруг, посмотрит на меня? Вместо этого, я вернулась в послеоперационную, заглянула в небольшой кабинет и выключила музыку.
Коричневый жеребец судорожно похрапывал на столе, подложив копыта под голову. Я вздохнула, огляделась и заметила поношенную довоенную куртку. Я накинула её ему на плечи и тихонько вышла, закрыв дверь за собой.
Так… чем можно заняться в Тенпони в два часа ночи?
Я приблизилась к ящикам. Подарки на день рождения в Девяносто Девятом обычно представляли собой дополнительные порции переработанного йогурта и возможность вне очереди побаловаться жеребцом. Я осмотрела свою подранную сумку и дырявую броню. Несчастная заплатка с гарцующей пони была наполовину оторвана. Слово «Охрана» было так сильно пробито пулями и истерто, что невозможно было определить, была ли я сотрудницей службы безопасности или возвещала каждому о своей бездарности. Я поглядела на обрывки липкой ленты, все еще свисавшей с брони. Затем, вздохнув, пробежала копытом по потрёпанному, и залатанному кевлару.
