Хирон изо всех сил пытался сохранить свою улыбку.
— Так, знаю, это необычно, — сказал он, — но боги тоже время от времени становятся смертными.
Вам не стоит так тревожиться. Присутствие Аполлона среди нас может быть хорошим предзнаменованием, шансом для нас… — он, казалось, совсем забыл, о чем говорил.
— Ах…сделать что-то хорошее. Я уверен, что дальнейшее направление действий со временем станет ясным. А пока сделайте так, чтобы Аполлон чувствовал себя, как дома. Относитесь к нему как любому другому новенькому в лагере.
За столом Гермеса Коннор Стоул поднял руку.
— Означает ли это, что домик Ареса должен окунуть Аполлона головой в унитаз?
За столом Ареса Шерман Янг фыркнул.
— Мы не делаем это с каждым, Коннор. Только с новичками, которые это заслужили.
Шерман взглянул на Мэг, которая, не обращая ни на кого внимания, доедала последний хот-дог. Тонкие чёрные усики по бокам её рта теперь были испачканы горчицей. Коннор Стоул ухмыльнулся Шерману — выглядели они по-заговорщически, насколько я мог полагать. Затем я заметил раскрытый рюкзак у ног Коннора, из которого выглядывало что-то, похожее на сеть.
Вывод: двое мальчишек, которых унизила Мэг, готовятся отплатить. Мне не нужно быть Немезидой, чтобы понимать привлекательность мести. Тем не менее… у меня появилось странное желание предупредить Мэг.
Я пытался встретиться с ней глазами, но она оставалась сосредоточенной на своём ужине.
— Спасибо тебе, Шерман, — продолжил Хирон. — Приятно знать, что ты не будешь макать бога стрельбы головой в унитаз. А всех остальных мы будем держать в курсе состояния нашего гостя. Наших лучших сатиров, Милларда и Герберта, — жестом он указал на двух сатиров слева, — я отправляю в Нью-Йорк, чтобы они лично передали послание Рэйчел Дэр. Если повезёт, в скором времени она сможет присоединиться к нам и подскажет, как лучше помочь Аполлону.
Послышались некоторые ворчания по этому поводу. Я услышал слова «Оракул» и «пророчества». За одним из столов девочка пробормотала себе под нос на итальянском: «Слепой ведёт слепого».
Я свирепо посмотрел на неё, но юная леди оказалось довольно красивой. Она была, наверное, на два года старше меня (по смертным меркам). У нее были темные, короткие волосы с отдельными прядями и невероятно злые миндалевидные глаза. Я, кажется, покраснел. Я повернулся к своим товарищам по столу.
— Гм… да, сатиры. Почему бы не отправить другого сатира, друга Перси?
— Гроувера? — спросил Нико. — Он в Калифорнии. Весь Совет Козлоногих Старейшин собрался там на встрече по поводу засухи.
