– Надень трусики и встань в тот угол. Это тебе наказание за непослушание.
Девочка покорно выполнила все, что сказал ей парень.
– Смотри, что я принес! – сказал Серый, войдя в комнату и раскладывая на столе сушеные стручки красного перца.
– А зачем это? – спросил Длинный.
– Да я хочу расшевелить эту дохлятину, – парень кивнул в сторону Лены, – Сейчас засуну ей кое-куда эту штучку, ох она и завертится!
– Я ее и без этого смогу расшевелить, – сказал Ден.
Лена тем временем уже натянула трусики и отрешенно сидела у стены, опустив плечи и потупив взгляд. Катерина забилась в угол между стеной и тумбочкой, и, размазывая кровь и слезы, сидела тихо, как мышка, боясь привлечь к себе внимание мучителей. Она твердо решила не перечить, и выполнять все, что скажут парни. Ей очень хотелось спасти себя и своих дочерей, и ради этого была готова на любые унижения.
– Мне кажется, что ЭТО уже не расшевелить! – сказал Длинный, кивая в сторону Лены.
– На что спорим? – спросил Ден.
– Спорим на пузырь?
– Спорим! Серый, разбивай!
Ден, не спеша, поднялся с дивана и сел на корточки возле Лены. Он взял ее голову за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Ленка, обслужишь нас всех троих одновременно?
Девушка укоризненно взглянула на парня и отвела взгляд.
– Значит, не хочешь? А что если мы возьмемся за твою маленькую дочку? Вон, как Серый говорит, засунем ей в писюльку перца стручок? Не жалко дитя?
Лена впилась взглядом в лицо парня. В ее глазах снова вспыхнула надежда. Она почувствовала, как быстро забилось ее сердце, возвращаясь к жизни. Неужели дочь жива?
– Чего неровно задышала? В бане я ее запер, чтобы не мешала. А ты что думала? Впрочем, сейчас ее жизнь зависит от тебя. Да и твоя в общем-то тоже. Ну, так что, ты согласна?
– Да! – еле слышно ответила Лена.
– Тогда – вперед! А то вон, Серый неудовлетворен остался!
Лена подошла к дивану, на котором сидел Серый, и опустилась перед ним на колени.
– Эй, эй! Да ты уже на все готова? Ну, ты, Ден, даешь! Ленка, а ты для нас и стриптиз станцуешь? – восхищенно воскликнул Серый.
– И станцует, и споет! – ответил за Лену Ден.
– Эй ты, коза пузатая, давай музыку!
Катерина послушно поднялась с пола. Она достала из тумбочки магнитолу, трясущимися руками вставила кассету и щелкнула кнопкой. Лена вышла на середину комнаты. Песня «Ласкового мая», старая и давно забытая, зазвучала в наполненном запахом перегара, блевотины и страха домике. Лена помедлила секунду, ловя ритм, и начала танцевать. Движения ее были точны и грациозны.
