Черт дери! Я мельком глянул - на рукаве комбинезона горели все девять лампочек Две с лишним смерти. Я почувствовал желание захихикать и стащить с себя колпак.
- Ты откуда сам-то? - Вертолеты прибудут минут через пятнадцать, санитарная машина, видимо, чуть запоздает.
- Чего?
- Из какой деревни, говорю?
- А. Да с Закопан.
Так и думал. Нет, как хотите, Закопаны и Синявино надо убирать. Тысячу раз говорил. Но этот бред...
- Далеко забрался. И охрана не заметила?
- Охрана, - хмыкнул он, выпуская еще дым, - чего мне охрана...
- Давно удишь?
- Да с полудня примерно. Пока дошел, пока место нашел...
Я взорвался:
- Кой ты мне черт голову морочишь? Что тут делаешь? Как прошел охрану? Жить надоело? Кто тебя послал? Ну?
Мужичок моргал на меня слезящимися - ага, уже слезятся - гляделками из-под потного, под шапкой, лба.
- Ты...
- Откуда? Кто такой?
- Да откуда... да здешний...
- Что ты мне тут крутишь? - заорал я. - Была в этой переплюйке рыба, да, была! И форель была! Но двадцать лет назад! Я сам здешний, вон, из Ржавино, мы сюда с пацанами удить бегали. Но четверть века назад! А сейчас тут нет ничего! Тут бактерий нет, а он мне - рыбу распугаешь!..
Ему вдруг показалось ужасно обидным не само по себе, что я на него ору, а то, что не собираюсь ни на вот столько верить - и какой здравомыслящий человек поверил бы? - его небылицам. Он принялся надуваться и подпрыгивать от злости.
- Да ты... Да я те за такие слова!.. Мне! Не веришь! Я когда брехал? Я про рыбалку когда брехал? Я их - одна к одной, ни разу пустым не приходил. Места, знаешь, какие знаю? А ты - отку-да! не-ту! Я это место, может, два месяца искал!..
Вот так оно и бывает, подумал я обреченно. Два месяца в тройном поясе кордонов дырка, и всем хоть бы хны.
- Я, по-твоему, дурной? - продолжал разоряться мужичок. - Я не вижу, чего вы тут сотворили? С землей-то чего сотворили? И все видят, и все знают, так-то!..
- Слышь, мужик. Я устал. Не звони. Сейчас полетим с тобой, там будем говорить. Погоди, слышь...
- Я чего, тут рыбу что ль беру? - бушевал он. Зацепилось за слух, как он сделал ударение на "тут". - Бакте-рии не живут. Да тут только такие бактерии, как вы, и живут. Места знать надо, понял? Места! А тут место особенное, понял? Особенное...
Пять минут осталось. Я спросил, чтобы что-то сказать:
- Чего ж в нем такого особенного?
- А того ж. - Мужичок выплюнул скуренную сигаретку, глянул в сторону удилища, шмыгнул носом. Пыл его улетучивался на глазах. Закашлялся нутряно. Я не обратил внимания. Ему уже ничем не поможешь, и мне стало все равно.
