Юля вдруг перестал класть и с непонятным вниманием уставился на стену.
— Плохо… — пробормотал он.
— Чего такое? — забеспокоился Васька. — Руки?..
— Да нет… стена выперла… — Юлька показал на выпятившуюся кладку. — Просмотрели…
— Отвешивать чаще надо! — Васька уже рычит. — и на три ряда не гнать!..
— Пузо, что ль? — крикнул с подмостей Глеб. Он уже стяжкой сводил стены под крышу. — Сейча-а-ас!.. — И тяжело спрыгнул вниз.
Глеб долго кряхтел, ковыряясь в тайнике под досками, — отыскивал кувалду. Нашел, наложил доску на кирпичный бугор и тремя ударами заподлицо выровнял пузо. А Васька уже на стене. Хоть и стена, а стоять-то не на чем. Он будто эквилибрист стоит на ней. Как его только кирпичом не сшибает? Обычный еще — ничего, а вот два года назад в Смоленске шел кирпич самодельной выпечки, на два кило тяжелей обычного. Вот это да-а-а! Страх смотреть… Кувалда летит — четыре кило! А Васька ловит и затаривает, ловит и затаривает… Тонкий, узкий, весь из резиновых мышц, потом помазанный, блестит на солнце, как мулат. Еще плавки до неприличия закатал — Люське загар в Москву повезет. Морда ровная, спокойная, на Джека Лондона похож немного. И что язва — никогда не подумаешь, только шрам над пупком, зашнурованный, как мяч волейбольный.
Работали до темноты. Васька решил на завтра весь периметр затарить. И нужды большой в этом не было. Просто не мог Васька остановиться. Как будто силы в нем прибывало, хотя пошел четырнадцатый час работы. Билов давно выключил мешалку, и сейчас они с Глебом вдвоем кидали кирпич в темноту, и только по шмяканью можно было определить, что Васька его ловит. Как только Васька переходил по верху стены на другое место, внизу Глеб с изнемогающим Биловым перебирались к следующей куче кирпича, ближайшей к Ваське. За Васькой по стене, чуть отступя, шел Юля — ровнял стопы кирпичей, доводя их до максимальной высоты. Взошла луна.
— Пожалуй, хватит, — ровным голосом сказал Вася и спрыгнул со стены.
Билов где стоял, там и сел, прямо на битый кирпич, не чувствуя боли.
— Так и надо всегда работать, — забубнил Глеб. — Может, лампочку тут приспособить?
Васька не слушал, оглушенный приливом сил, который у него всегда случался от такой работы. Он курил, поднося сигарету к губам подрагивающей рукой, и озирался по сторонам, смотрел, сколько сделали. Стены коровника были похожи в лунном свете на крепостные, проемы между стопок кирпичей напоминали бойницы.
— Как в замке, — пробормотал Васька.
