— Неет, не стану. Всё равно не скажешь, юлить станешь, привирать, а я не люблю, когда хорошему человеку так изворачиваться приходится.
— Юлить? Привирать?! Хорошему человеку?!
— Ну только не злобься, да, Полночь? За «человека» — ну, прости, коль тебе это так уж поперёк горла. А для меня так это — напротив, похвала. Я б с тобой где-нибудь в Кинте с охоткой погулял бы. Тебе б наша рота приглянулась, вот честное слово. Да и ты ей, помяни моё слово.
— Спасибо на добром слове, — с непроницаемым лицом отозвался эльф. — Значит, сгодился б я для «Весельчаков Арпаго»… учтём на будущее.
— Учти, учти. А пока давай про что иное речь вести. Борозда мне ведь пообещала, что…
— Я знаю, — перебил эльф. — Сегодня вечером. На Ниггуруле.
— Вот и славно, что знаешь. Хлебнуть хочешь? Своё, домашнее. Сам варил. Забористое, с горлодёром. Не хуже гномьего «молота».
— Нет, спасибо, — содрогнулся эльф. — Доброе вино у нас в почёте, но его пьют, водой разбавляя…
— Только портят, значит, — перебил Лемех. — Не, туго тебе б пришлось в роте, Полночь. После дела выпить — не чтобы вповалку, а так, некую малость должную — первое дело. Иначе и рассудком в Кинте помутиться было недолго.
— Это ещё почему? — невольно заинтересовался эльф.
— А вот потому. Возвращаешься ты, скажем, из-за Стены, гнёзда змеиные повыжигав, а тебе навстречу твой, скажем, первейший друг шагает, который уже полгода как сгинул. Шагает, словно живой, рукой, значит, машет, улыбается…
С лица Полночи сбежала улыбка.
— Мертвяк? Подъятый? Некромантия? — он спрашивал быстро, словно о чём-то давно и неприятно-близко знакомом.
— Мертвяк? Не, не бывало там мертвяков. Мертвяки — это север, восток, Мекамп, Эгест, Аркин, Салладор порою. Друг твой это, живой, понимаешь?
— Ясно, что с подвохом дело. Хочешь, чтобы я угадал?
— А что, и угадай. Всё время проведём — лучше, чем друг на друга злобно щуриться.
— Это ты хорошо сказал — насчёт щуриться. Попробую. У друга твоего на шее какая-нибудь змея сидит, ужалить грозится, чтобы делал то, что им надо?
— Не. Это выходит, что змеи разумные, а таких там не случилось, иначе они б от всего Кинта мокрое место б оставили. Хоть и похоже ты обсказал.
— Гм. Не знаю тогда. Змеи — они ж сожрать норовят, вот и всё.
— Не все, Полночь, не все. Не зря мы их гнёзда искали-выжигали. Что я тебе рассказываю, всё взаправду, никакие не выдумки. Идёт тебе навстречу твой друг, да только от него одно только обличье и осталось.
— Это как же?
