Некоторое время ее наблюдал известный психотерапевт, последователь Юнга, доктор Аллан Мах-Глейшен (друг Лоренса Ван-дер-Поста). Его приемная находится как раз неподалеку от Кексингтонского дворца. Его метод заключался в анализе снов Дианы. Она должна была записывать свои сны, чтобы потом обсуждать вместе с врачом их закодированный смысл. Впоследствии Диана призналась друзьям, что эта методика не внушала ей большого доверия. Доктор расстался со своей пациенткой, однако на этом его контакты с королевским семейством не прекратились. Последние несколько лет он наблюдает принца Чарльза, который регулярно является на психотерапевтические сеансы в его приемную на Слоун-Стрит.
Другой врач, Дэвид Митчелл, главное внимание уделял анализу бесед между Дианой и ее мужем. Каждый вечер он просил свою пациентку вспомнить по порядку события прошедшего дня. Диана не скрывала, что разговоры с мужем почти всегда заканчивались слезами. Ее осматривали и другие специалисты. Каждый делал свои выводы и предлагал какие-то меры, однако принцесса чувствовала, что ни один не приблизился к пониманию истинной природы ее болезни.
11 ноября врач Дианы Майкл Линнет поделился своей тревогой по поводу состояния здоровья принцессы с пианисткой Лили Снип, знавшей Диану еще по школе Вест-Хет. Мисс Снип сделала следующую запись в своем дневнике: «Диана очень похорошела, но слишком худая (доктор очень недоволен тем, как она питается). Я спросила, как чувствует себя принц Уильям — прошлой ночью он спал 13 часов! Диана сказала, что малыш просто чудо, и они с Чарльзом его обожают».
По жестокой прихоти судьбы как раз в тот момент, когда Диана все глубже погружалась в бездну отчаяния, общественное мнение обернулось против нее. Газеты перестали расхваливать принцессу-Золушку, а хором порицали ее за «безумную расточительность», кричали, что она якобы способна потратить целое состояние на новые наряды. На нее возлагали ответственность за то, что в продолжение последних восемнадцати месяцев целый ряд придворных чиновников покинули свои посты; наконец, принцессу обвинили в том, что она пытается разлучить Чарльза со старыми друзьями и не разрешает есть мясо. Даже пресс-секретарь королевы охарактеризовал взаимоотношения супругов как «весьма неровные». Именно в тот момент, когда в мозгу Дианы периодически вспыхивала мысль о самоубийстве, ведущий раздела светской хроники одной из газет назвал ее дословно «исчадием ада и монстром». Несмотря на то, что эта вопиющая ложь не имела ничего общего с реальными фактами, Диана принимала нападки журналистов очень близко к сердцу.
