На деле последствия были куда серьезнее, чем могло показаться на первый взгляд. Недаром у Сары и Дианы примерно в один и тот же период времени появились нарушения пищеварения: у первой наблюдалась потеря аппетита на нервной почве, а вторая страдала булимией — повышенным чувством голода. Подобные заболевания объясняются сложным комплексом причин, начиная с зависимости между процессом пищеварения и состоянием нервной системы и кончая нарушением глубинной связи между матерью и дочерью. Диана вспоминает: «Родители были заняты сведением счетов. Я не раз заставала мать плачущей, а папа даже не пытался объяснить нам, в чем дело. Мы не смели задавать вопросы. Одна няня сменяла другую. Все казалось таким зыбким».
На случайных посетителей Диана производила впечатление вполне жизнерадостного ребенка. Она никогда не скучала без дела: по вечерам обходила дом, проверяя, все ли шторы задернуты; заботливо укладывала на ночь плюшевых мишек, собачек, зайцев — ее любимые игрушки окружают ее и по сей день. Девочку часто можно было увидеть на аллеях парка: она каталась на голубом трехколесном велосипеде или вывозила на прогулку кукол в детской коляске (к каждому дню рождения маленькая Диана неизменно просила новую коляску). Она охотно помогала переодевать младшего братишку — уже тогда проявлялось теплое, материнское начало, которое станет основной чертой ее характера в будущем. Во время семейного кризиса дети чаще общались с родственниками. Графиня Спенсер приезжала погостить в Парк-Хауз, а вот леди Фермой предпочитала принимать детей в своем элегантном доме, который называли «уголком Белгравиа в Норфолке». Она делилась с детьми секретами бриджа и увлекательной китайской игры маджонг. Это отвлекало Диану, но не избавляло от тягостного недоумения, поселившегося в душе.
Хуже всего приходилось по ночам. В детстве и Диана, и Чарльз боялись темноты. Они всегда просили, чтобы на ночь в спальне оставили ночник или, по крайней мере, не гасили свет на лестничной площадке, куда выходили двери комнат. Нужно сказать, что и взрослому было не очень-то уютно ночевать в Парк-Хаузе, во всяком случае, с непривычки: за окном тревожно шумит ветер в кронах деревьев, зловеще ухают совы или еще какие-то ночные птицы… Как-то вечером отец случайно обмолвился, что по соседству бродит беглый убийца — и дети не спали всю ночь, прислушиваясь к каждому шороху, потрескиванию и поскрипыванию в затихшем доме. Диана намазала светящейся краской глаза игрушечному бегемоту, так что в темноте казалось, что он бдительно охраняет покой своей хозяйки.
