Все это немного похоже на чудо. Сначала дождь льет как из ведра, а потом вдруг расцветают крокусы. Зеркало в «Манесе» оказывается таким же волшебным, как у нас в ванной. И в городе, где миллион двести тысяч жителей или и того больше, двое находят друг друга. «Меня зовут Ян. — А я — Яна». Случайность? Да разве это случайность, милые крокусы?..
Только сегодня, в воскресенье поздно вечером, до меня дошло, что если бы кто-нибудь видел, а главное, слышал, как я разговариваю с крокусами, то подумал бы, что я свихнулась. А все-таки жаль, что на свете не бывает чудес и верит в них лишь глупая девчонка, которой я была еще сегодня вечером, когда мы с Иркой и Орешком направлялись к Пушинке. Он отмечал свое «воскресение из мертвых».
Пушинка сидел в центре холла, рядом со своим верным доберман-пинчером Динго, и принимал поздравления. Од сиял от счастья. Когда я в последний раз видела его в больнице, он, бедняжка, лежал весь в бинтах и гипсе. Теперь же он выглядел почти как Юлий Цезарь в учебнике истории. Мне даже показалось, что Пушинка возмужал. Но такое впечатление складывалось из-за гипсового корсета, скрытого под свитером.
Пушинка с гордостью постучал по нему и сказал:
— Непробиваемый панцирь. Предохраняет от пуль и снарядов. В нем я мог бы шагать в авангарде войск, а меня до конца жизни освободили от военной службы…
— Я бы на твоем месте этим не хвастался… — пробурчал Ирка.
Пушинка лишь весело расхохотался. Он никогда не обижается. Это очень хороший и умный мальчик, но… Мы ведь неспроста называем его Пушинкой. Еще в детстве, если случались драки, мы должны были его защищать — он падал в обморок даже при виде содранного колена или расквашенного носа. Он — единственный ребенок в семье. Его родители за границей, на дипломатической работе, а он живет с бабушкой. Она у него очень добрая: на наши вечеринки, которые устраиваются у них на квартире, она всегда печет целый противень ванильных рогаликов и припасает несколько литров апельсинового сока — спиртного в их семье не пьют. Зато там разыгрываются спектакли — «психологические драмы», которые придумывает сам Пушинка. Он же и ставит свои пьесы, делает эскизы декораций к ним и все остальное.
— Ты прав, Ирка! Иди сюда, я прижму тебя к своей непробиваемой груди. Осторожно, не споткнись о ноги Лоукотки. Друзья, я должен сообщить вам, что с Индржихом Лоукоткой, который вот-вот должен пойти в армию, едва не случилось то же, что со мной…
