– А для чего он работает, – чтобы тебя кормить, а за какие ценности? Ты у него не спрашивала? Не спрашивай, как поймет – на второй день повесится.
– Да Вы в себя придите, мужчина, и как Вы смеете оскорблять женщину!
– А ты на себя в зеркало смотрела…
Вторая женщина:
– Да замолчите!
– Вот-вот, – довольно прищурился дядя Гриша, – а один раз правду про себя послушать слабо! Смотря на тебя, можно заказывать себе похоронный марш, а на тебя, – хоть мне шестьдесят, – или барабаны, вот японцы бьют в барабаны. Но поют только в особых случаях. С такой женщиной запоешь, а с тобой – и смерть как праздник.
Дядя Гриша замолкает, глядя на возмущенных женщин, на лицах которых виден напряженный поиск достойного ответа, который они не находят, и закрывает глаза.
Рассказ № 3
Дядя Гриша о генах от Достоевского Ф. М
– Добрый день, уважаемые дамы и господа, которые уехали, чтобы найти себе светлое будущее, построенное другими искателями, и те, которые остались здесь – это самые упорные, не готовые уехать по каким-либо причинам, в основном – из-за отсутствие средств, и вынужденные любить Родину в том виде, в котором предлагает неизбранное ими правительство. Правительство тем временем усиленно старается создать средний класс, создавая для него определенные стимулы. Это очень хорошо наблюдается на железной дороге, потому что она 100 % принадлежит правительству и членам правительства. Они создают целые составы, которые должны одних членов человеческой местной Подмосковной цивилизации отделить от других путем более комфортного проезда из пункта А в пункт Б, или в Москву и обратно. Уже десять лет они едут полупустые, а сейчас почти пустые, что говорит об общем состоянии нашей экономики, и хамском отношении к труду…
Дядю Гришу не оставляет мучительный вопрос, который гвоздем вспорол его мозг, и чувство несправедливости, когда он едет в переполненном вагоне, где старшее поколение, не найдя места, чтобы сесть, вынуждено принимать добровольную эвтаназию, – кто же они такие, если, как известно, есть средний класс, то, значит, они – низшее сословие, или попросту хамы, а высший класс, это те, которые сделали их хамами, и это не дает покоя дяде Грише, который жил при режиме, когда, пускай и на бумаге, ему говорили, что он человек, равный другому человеку, который временно занимает должность президента.
Перед ним сидит женщина почти его возраста, а рядом с ней мальчик лет двенадцати, которого она кормит, постоянно вытаскивая из сумки, которая лежит на ее коленях, то конфеты, то воду, то салфетки. Мальчик, не обращая внимания на бабулю, только протягивает руки.
